– Как Алэк? – спрашиваю тут же.
– Нормально, – озадаченно отвечает Азамат. – А что?
– Его Учок погладил по голове, – с содроганием поясняю я. – Что это значит, вообще?
– Благословил, – раздается за спиной голос Ирлика.
– С чего вдруг? – хмурюсь я.
– Тебе хотел приятное сделать, – хитро подмигивает Ирлик, подойдя к нам.
– Мне приятное? – щурюсь я. – Это с какого перепугу?
– Любит самоотверженных, – поясняет Ирлик. – Ты ради какой-то чужой безродной девочки вызвала страшного бога, да еще отдала ему свою работу – это немалого стоит.
– А почему ты мне этого заранее не сказал? – елейным голосом интересуюсь я. – Я там чуть не рехнулась от страха!
– Вот именно. Он любит, когда боятся. Если бы корысть почуял, ни за что бы не благословил, – скалится Ирлик.
– Да мне как бы оно и не очень нужно было, – ворчу я.
– Зато мне нужно, – щерится Ирлик еще шире.
– Тебе-то зачем? – удивляюсь я.
– А затем, что я его обдурил! – весело сообщает Ирлик и принимается хохотать. – Он со мной поспорил, что ни за какую хурму не благословит нового князя, потому что я уже благословил. Но он тебя не узнал, потому что не умеет думать по-человечески. Не могло ему в голову прийти, что Хотон-хон будет просить за чужого ребенка. В итоге он мне проспорил, да еще ты теперь вышивку должна! Ну я ли не красавец?
Я вынуждена признать, что да, действительно красавец.
– Ирлик-хон, – осторожно спрашивает Азамат, – а вы не знаете случайно, кто Лизе прислал черные нитки для гобелена?
– Знаю, как не знать! – покатывается Ирлик, сверкая золотыми зубами. – Один знакомый горец!
– Ладно, ты мне вот что скажи, интриган, – говорю я, чувствуя, как наваливается усталость. – С Алэком и с Айшей все будет хорошо?
– Обижаешь, Хотон-хон! Конечно! – заверяет меня Ирлик. – Я когда одно делаю, другого не порчу.
– Ну слава тебе, яйца… э-э… драконьи, – заключаю я. – Можем спокойно лететь домой.
– Можете-можете, – поддакивает Ирлик. – Я зайду вас проведать через несколько дней.
– Заходи, солнце, – соглашаюсь я.
– Будем рады, – кивает Азамат. – А сейчас, я думаю, пора расходиться. Мы свою миссию здесь выполнили, а детям спать пора.
– Грузитесь в машину, – делает Ирлик приглашающий жест. – Я вас домчу с ветерком, я сегодня добрый.
Мы опасливо переглядываемся, но спорить с Ирликом не хочется. Азамат спешно прощается с Гханом, Кир с Алтонгирелом провожают самоходную Айшу до унгуца, мы залезаем внутрь и не торопясь взлетаем.
– Ну держитесь! – раздается на весь салон голос Ирлик-хона. – Раз… Два-а… Три!
Мы едва успели вцепиться в поручни, как машина рванула на юг с нечеловеческой скоростью, так что облака замелькали внизу, как верхушки деревьев. Оглянувшись, я вижу в заднем стекле сияющий золотой оскал и огненный хвост, пускающий по небу искры. Пятнадцать минут турбулентной жути – и мы дома.
Над парковкой Ирлик отцепляется, с улюлюканьем проделывает в воздухе троекратное сальто, освещая ночь божественным пламенем, и уносится обратно, в зубы Короула.
Мы вытряхиваемся на снег и долго, медленно бредем к дому по занесенной тропинке.
– Айша, а как ты с первого раза запомнила текст? – спрашиваю я, засыпая на ходу.
Айша смотрит на меня недоуменно, тут я вспоминаю, что ей же нельзя говорить.
– Она не запомнила, – отвечает Кир. – Она просто заснула, Ирлик-хон ей приснился и заставил ее говорить во сне.
Айша изумленно смотрит на Кира и виновато на меня.
– Ладно уж, – говорю. – Все молодцы. Главное, что мы справились…
Азамат берет меня под локоток и ускоряет шаг, как бы отводя меня подальше от остальных.
– Лиза, – тяжело произносит он, – я тебя посажу под домашний арест.
– Чего это? – вяло возмущаюсь я, хотя сама прекрасно понимаю чего, да и перспектива не ввязываться ни в какие приключения в ближайшие лет десять меня тоже радует.
– Того! – восклицает Азамат. – На полчаса нельзя одну оставить, натащила богов, напугала людей… Ты должна своим поведением подавать пример всем женщинам планеты, а ты тут устраиваешь шакал знает что!
– Если бы все женщины планеты в самом деле брали с меня пример, Айша бы не чахла в этом приюте, – замечаю я. – Но ты прав, я хватила лишнего. На домашний арест согласна, все равно в ближайшее время вся моя жизнь будет посвящена вышиванию. Я вполне эффективно сама себя наказала.
