мы, конечно, больше себе, но в полной мере понимали это, пожалуй, только Эграр и Урау. Может быть, еще и весельчак Ггарр, но с ним вообще ничего не понятно, он, казалось, с самого начала больше на нашей стороне. Или ему просто весело, невзирая на ситуацию.
Тем не менее на Эграра тут же начали давить, чтобы он немедленно принял наше предложение. Плато, на котором шли переговоры, было заполнено драконами, так что не протолкнуться. Да и на ближайших скалах они сидели плотно, едва ли не на головах друг друга. В порыве спора многие взмахивали крыльями и рычали на своем языке. Мелкие камни под лапами драконов крошились и сыпались вниз, от взмахов множества крыльев поднялась пыль, то и дело взметаясь в воздух. Драконам-то что, дылдам таким, а нам в такой компании было неуютно, ощущение, что тебя сейчас нечаянно раздавят или снесут в пропасть взмахом крыла, не самое приятное. Не говоря уже о том, что мелкая каменная крошка, которую ветер бросал прямо в лицо, больно царапала кожу. Мы невольно жались поближе к Эграру и так же невольно ощущали все обрушившееся на него давление. Собираясь толпой, драконы каким-то образом начинали проецировать свои эмоции, еще и настраивались друг на друга, похоже, потому что получалось очень уж слаженно и мощно. И самое неприятное — мой амулет от этого не защищал совершенно. А Эграру можно было только посочувствовать. Наверняка ведь бедняге не раз били по голове общими чувствами сотни дракониц, осознавших, что они теряют своих детей. Я теперь точно могу сказать, что беременные женщины, даже если они огромные ящерицы с крыльями, на такую угрозу реагируют примерно одинаково.
Вот потому у них тут демократия, попробуй прими какое-нибудь решение вразрез с общественным мнением, да еще и заставь ему подчиниться. Это же надо недюжинную силу воли иметь. Эграра мне было даже немного жаль, но не очень сильно. Знал же, чем это все обернется, не мог не знать. Отчего бы не договориться с нами приватно, прежде чем тащить в гости?
Одно хорошо, вопрос мы решили и даже не стали затягивать с выполнением. Большое спасибо порталам. Отправиться с нами должен был Урау. Ну, тоже неплохо, несмотря на то, что он мне не слишком нравится, этот дракон отличается сдержанностью и здравомыслием.
А вот Таналя едва не пришлось оставить. Несмотря на весь творившийся у драконов бардак, кто-то умный все же догадался, что, если отпустить всех троих, мы, чего доброго, и сбежать попытаемся. Но тут уж мы с Глорией дружно уперлись, отказываясь вообще что-то делать без эльфа. В конце концов, мы обе — слабые беременные женщины, почему мы должны оставаться без единственного доступного защитника. А может, драконы нам зла желают? Не знаю, это ли или внезапная поддержка Урау, обещавшего за всеми нами присматривать, но Таналя мы в конечном итоге отстояли. Ну, слава всем местным богам.
Пока Таналь с Урау согласовывали нюансы (эльф не потянул бы переместить порталом дракона, а тот в свою очередь не знал координаты), мы вернулись в свою пещеру за немногочисленными пожитками. Нас почему-то вызвался отвезти лично Эграр, не иначе все же наедине поговорить захотел. Вообще-то тут можно было и пешком дойти, нас наверняка специально так поселили. Но если уж предлагают, не отказываться же, не велика радость — скакать по этим камням. Не в нашем положении.
— Я должен снова извиниться. И объяснить, — с трудом втиснувшись до половины в пещеру, гулко сказал дракон. Все-таки мне интересно, как они разговаривают по-человечески? Вряд ли драконья пасть и голосовые связки подходят для подобной речи, звук вообще идет откуда-то изнутри, а пасть не двигается и даже не открывается. — То, что здесь происходит… у нас не всегда так.
— В самом деле? — не очень поверила я.
— Дело в том, что в период беременности и еще год после появления детеныша драконицы обладают мощной проецирующей эмпатией. Таким образом они общаются с малышами.
— И прессуют мозги своим мужчинам.
Эграр согласно моргнул:
— Это древний защитный механизм. Видите ли, у драконов очень слабо развит родительский инстинкт, поэтому нашим подругам приходится стараться за двоих, чтобы обеспечить маленькому дракончику безопасность и привязанность отца.
— Мы вам сочувствуем, — дипломатично заметила Глория. Спасибо ей, у меня бы так искренне не получилось бы. — Трудно, наверное, постоянно находиться под таким прессом.
— Благодарю. И примите мои извинения. Что бы ни происходило, мой народ благодарен вам за помощь.
Эта речь, наверное, должна была выглядеть благородно и даже немного пафосно, но трудно ее так воспринимать, когда дракон морщит нос, судорожно подергивает прижатыми к телу крыльями и аккуратно пятится, очень стараясь не показать, что он почти застрял.
Я посмотрела на эту картину, фыркнула и мстительно решила: пусть драконы сами придумывают, как применить специи к не вылупившимся еще яйцам. В конце концов, эту задачу решать нас не просили.
Выйдя из портала, в первый миг ощутила себя так, словно вырвалась из темницы, ровно до того момента, как повеяло ледяным ветром и лицо обдало дождевыми брызгами. Брр, ну и холодина! Успела уже забыть, что здесь осень, такой резкий переход из жарких пестрых тропиков в промозглый и серый от затянувших небо туч холод ощущался особенно мерзко. Но даже это не могло окончательно испортить мне настроение. Получилось! Радовалась я, впрочем, поспешно облачаясь в теплые вещи и судорожно нащупывая переговорный амулет. Больше всего на свете мне сейчас хотелось немедленно связаться с Рашем, и было глубоко наплевать на то, удастся ли нам снова договориться с имперцами. Меня в данный момент и проблемы драконов не волновали совершенно. Я просто безумно хотела увидеть мужа или хотя бы голос его услышать, а еще опасалась, что Уpay может каким-то образом помешать мне с
