трогать мое лицо, но я ддолжен – чтобы убедиться, что оно не сползает, что оно ддержитсся как ннадо. По-моему, я ношшу его с тех ссамых пор, как играл сам с ссобой в прятки во мраке. Можжет, ессли я всстречу подобных мне, я заххочу провести с ними побольшше времени, а может, это и не нужжно вовссе, коль сскоро Интернет дает вссякому возможность напялить масску. Пока оно не мешает мне писать, я ссогласен терпеть эту резиновую масску, сставшую лицом. Да, ставшую – я проверял. Я таращил глаза во всю ссилу и ухмылялсся так, что щщщипало в уголоччках рта. Она теперь часссть меня, ссомнений тут никаких нет.
Пока что я все еще расспостраняю свое знание поссредством своих ссайтов. Названия вссе составлены из букв моего сстарого имени – инославие. hk или освенцим.com или даже шлейница. rf, ессть такое животное, полоссатая россомаха, хахахах, не верите, проверьте в гугггле. Любой, кто обладает информаццией о Табби, о его влиянии или о деятельноссти того, что исспользует его как масску, должен ссвязаться со мной через один из этих сайтов.
Я вссегда на ссвязи!
Зовите меня Двусмешник.
Он – не Lester: от переводчика
В оригинале главного (главного ли?) героя этого романа зовут Simon Lester, и с именем его связано достаточно много необычных переводческих задачек. Текст Кэмпбелла буквально пестрит анаграммами, «говорящими» именами, фамилиями и игрой слов, зачастую имеющей смысл лишь для англоязычного читателя.
Решить эту проблему, конечно, можно было определенным количеством сухих академических сносок, но я взял на себя смелость пойти по другому пути и несколько трансформировать текст, чтобы потенциальному русскоязычному читателю не пришлось много раз консультироваться с нижним колонтитулом и «примерять» некоторые англоязычные хохмы на себя. Все-таки важным элементом идеологической составляющей романа является именно
По тексту слова Lester (фамилия главного героя), Lesser (дословно – «нечто меньшее», «малозначимое»; такую ошибку в написании фамилии допускает некто, отправивший главному герою заказанную через Интернет книгу) и Loser («неудачник», «лишенец») идут в одной связке. Отталкиваясь от слова «лишенец», я придумал герою новую, «англозвучащую» фамилию Ли Шевиц – и использовал ее на протяжении перевода. Таким образом, Lester стал Ли Шевицем, Lesser – Ли Шеницем («ли шениц» – по сути, тот же «лишенец»), ну а Loser как был «лишенцем», так им, собственно, и остался. В связи с этими метаморфозами претерпели изменения и все соответствующие производные анаграммы, упоминаемые по тексту романа.
Другая проблема была связана с персонажем по имени Rufus Wall, чье имя можно дословно перевести как «кирпичная стена». Дабы не раскрывать часть авторского замысла, становящегося очевидным лишь к концу романа, замечу только, что персонаж стал Кирком Питчеком (читай, «кирпичиком») именно в силу своей, условно говоря: «строительной» природы.
Интересен был и выбор русскоязычного аналога для никнейма антагониста романа. Smilemime – авторское слово, сплав smile (улыбка) и mime (мим). Поначалу я планировал окрестить персонажа Зубоскалом, но, наткнувшись в словаре синонимов В. А. Тришина на емкое и довольно-таки зловещее слово «
Аналога англоязычной цифрописи (4 – for, 2 – to и т. д.), используемой в сообщениях Вильгельмины Харт, в русском языке нет, поэтому наиболее очевидным решением для меня стало заменить ее на популярные словечки из Интернет-сленга. Насколько удачно получилось – решать уже только читателю.
«Рифмованное безумие» Двусмешника в исковерканном варианте второй главы книги, которую пишет главный герой, подозрительно напоминает видоизмененные строки из стихотворения Юрия Левитанского «Кинематограф». Совпадение отнюдь не случайное – так и есть, это сознательная отсылка.
В какой-то степени это роман о разных поколениях – и о том, как порой им сложно понять друг друга. Поэтому хотелось бы поблагодарить свое старшее поколение – Ю. В. и Г. П. – за терпение, сочувствие и понимание, оказанное мне на протяжении всего того срока, что ушел на работу над этим переводом.
Перевод этот делался довольно-таки долго, вопреки намеченным издательским срокам, и поэтому также мне хочется поблагодарить редактора серии «Мастера ужасов» Николая Кудрявцева, соратника по исключительно интересному переводческому ремеслу и автора перевода романа Кима Ньюмана «Эра Дракулы» – за терпение, проявленное в работе со мной.
Также это роман и о любви (к искусству – как минимум), поэтому я не могу не поблагодарить Валерию – за любовь и за неоценимую помощь в переводе некоторых глав, особенно – седьмой («Тотемы»), тридцатой («Ремиссия») и сорок девятой («Интертитры»).
