ценник, и хозяин стола наклоняется ко мне, демонстрируя похожий на черепаший панцирь лысый скальп.
– Двадцатка, – говорит он. Очень кстати – ценник старый и затертый.
В наши дни, похоже, Табби уже настолько забыт, что уходил за гроши.
Последним я посещаю киоск с фильмами. Тамошний товар даже не пытается скрыть тот факт, что все записи оцифровывались вручную, в домашних условиях. Простые пластиковые коробочки с DVD-дисками, все пометки сделаны на обычной подрезанной бумаге от руки. Пометки довольно скудные, но мне не потребовалось много времени – в середине уже первой стопки дисков я нахожу коробочку, на которой красуется надпись «ЛЭЙН, 1912». Продавец кивает мне так энергично, что я боюсь, как бы остатки его кустистых бровей, на вид словно поеденных молью, не облетели.
– У вас за спиной! – говорит он.
Я не понимаю поначалу, но потом различаю голос Марка. Он на сцене – там, где когда-то стояли софиты, – машет мне руками, будто передавая некое сообщение.
– Минуточку, Марк! – кричу я и показываю свою находку продавцу. – Что это?
– Это бесячая дивидишка, сэр. Они сейчас в моде.
Надеюсь, «бесячая» – это какая-то шутка, а не описание качества записи.
– Это фильм с Теккереем Лэйном?
– Саймон, он здесь! Саймон!
– Сейчас подойду, Марк!
Долговязый продавец отвечает кивком, и я решаюсь уточнить: – А какой именно?
– Не знаю. Это даже не сам фильм, просто фрагмент.
– Вы оцифровали пленку? Сколько возьмете?
– С вас двадцатка, мистер Ли Шевиц.
Он в открытую проигнорировал первый вопрос, но я настолько удивлен тем обстоятельством, что он назвал меня по имени, что так и застываю с открытым ртом. Наверное, он услышал, как Марк объявил меня, когда мы только-только зашли. Ну да, конечно – сейчас он как раз смотрит на него. Мальчишка выплясывает сарабанду от нетерпения:
– Мне нужно показать тебе! Но она не разрешает!
– Сейчас иду! – расплатившись, я зажимаю диск под мышкой вместе с плакатом и газетой и спешу к Марку. – Что случилось?
Он буквально втаскивает меня на сцену.
– Тут есть комикс с ним!
– С Теккереем Лэйном? Ты уверен?
– Почему ты его так называешь? Он же Табби, просто Табби, – к своему ужасу вижу, что у Марка на глазах появляются слезы. – Его зовут Табби в комиксе.
– Эй, Марк, ты чего? Лэйн – тоже правильно. Он начинал свою карьеру под настоящим именем, а Табби – это псевдоним. Покажешь мне этот комикс?
Марк ворошит кучу журналов, выложенных на столике рядом со стендом.
– Куда он делся? Я же сверху положил! – жалуется он продавщице.
– Мальчик, – усмехается она, – ты скоро выведешь меня из себя.
Пучок ее бесцветных волос затянут так туго, что ее маленькое тонкокожее лицо кажется плотно натянутым на череп – так плотно, что я с трудом представляю, как эта женщина сводит губы вместе.
– Может, я продала его, – говорит она. – А может, его увели, пока ты тут голосил.
Я вижу комиксы с Дэном Лено, Беном Тёрпином и Чарли Линном. Никаких признаков Табби.
– Можете найти? – прошу я продавщицу.
– Это все, что вы хотите сказать?
Может быть, она намекает на то, что мне следует отчитать Марка при ней? Ну уж нет, такой чести я ей не окажу.
– Нет, мне просто нужен этот комикс. Мне и моему
– Божечки святы, – говорит она укоризненно и достает журнал из-под стола. – Ну вот он, ваш ненаглядный. Я его, между прочим, специально придержала.
Моим глазам является первый выпуск британских комиксов «Кистоунские морячки» – из тех, что шли в старину за полпенни. Под названием идет строка «
