плеваться.
Капитан выскочила на открытое пространство, а я остался наблюдать из ангара, совмещённого с трюмом. Случайные брызги драконьего пламени до него не долетали, хоть бой двух сильных магов происходил совсем рядом. Верика, прежде чем убежать прятаться, всё же успела активировать щиты крейсера.
Посмотреть было на что. Огромный летающий ящер атаковал маленькую хрупкую эльфийку, поливая её пламенем, как из огнемёта. Танкового, а не ручного. Анастиэль с лёгкостью отбивалась от почти непрерывных струй горящего напалма и швыряла в ответ боевыми плетениями. Правда, противнику это вреда наносило ничуть не больше, чем огонь ей самой. Драконы в своём зверином облике имели немалый природный иммунитет к магии. Да что там немалый, самый большой из всех живых существ.
Через какое-то время мне надоело наблюдать этот однообразный бой. Хуже всего было то, что я не имел никакой возможности вмешаться. Собственной магии нет, из ручного бластера стрелять в дракона не только бесполезно, но ещё и глупо, как по танку из рогатки, а из корабельных орудий технов я просто пока не умел.
– А ещё артиллерист линкора, – прокомментировал сам себе ситуацию.
Ушёл в глубь трюма, нашёл там контейнер, оставшийся от какого-то оборудования, использованного при ремонте. Вынес его к трапу, поставил и демонстративно уселся. Бой действительно представлял собой нечто однообразное и долгое. Мне он успел порядком надоесть, однако и уходить было никак нельзя. Мало ли что, вдруг капитану понадобится моя помощь, хотя я совершенно не видел, в чём она может заключаться. Из памяти Максилиора уже успел узнать, что маги такого уровня могут обмениваться столь детскими ударами не то что часами, а днями.
Во время короткой паузы Анастиэль заметила такой демонстративный поступок своего офицера и посмотрела как минимум неодобрительно. Или даже заметила сразу, а продемонстрировала взглядом своё отношение, как появилась такая возможность.
– Сама виновата, давно пора убить эту летающую лягушку, – пробормотал себе под нос, в общем-то, и не рассчитывая, что эльфийка услышит.
Однако услышала и, судя по всему, не только она одна. Доказательством тому послужил плевок пламенем, уже направленный конкретно в меня, а не прилетевший случайно. Но силовое поле успешно справилось со своей задачей.
И тогда мне в голову пришла вполне осуществимая идея. Зачем чего-то ждать, если можно действовать? Как? А танк у меня зачем? И управлять им умею, и стрелять из плазменного орудия тоже. Вернулся в трюм, занял место и неспешно выехал на танке. Однако героического спасения прекрасной эльфийки из лап ужасного дракона не получилось. Выстрелить я один раз успел, и даже вроде бы попал. Однако никакого вреда противнику нанести не смог.
Чего нельзя сказать о нём самом. Ящер, особо не отвлекаясь, достал машину магией. Даже не стал уничтожать, просто перевернул. Кое-как выбравшись из совершенно не повреждённого, но абсолютно бесполезного танка, я вернулся в трюм.
Предсказанного памятью Максилиора боя длительностью в несколько дней не произошло. В какой-то момент дракон опустился на землю, сложил крылья и трансформировался в человека. Или в кого-то очень на человека похожего, во всяком случае, получившийся гуманоид ни на гнома, ни на эльфа точно не тянул.
– Глупая эльфийка! – счёл необходимым первым делом заявить он.
Анастиэль не стала поддаваться на провокации и ничего не ответила.
– Как, впрочем, и всё ваше ушастое племя, – продолжил рассказывать дракон, подходя поближе.
Приземлился он и так на приличном расстоянии, а когда, трансформировавшись, уменьшился в размерах, то оказался ещё дальше. Капитан опять ничего не ответила.
– Глупая эльфийка! – начал повторяться дракон. – Истратила весь свой резерв, пытаясь достать меня магией. И что будешь делать теперь?
Тут он был прав. Нет, не в глупости Анастиэль – она действовала правильно, строго по инструкции, а в получившемся результате. Эльфийка была не виновата, что, действуя как обычно, совершила ошибку. Драконы очень не любили сражаться в своём человеческом облике, на уровне глубинных непреодолимых инстинктов, и, исчерпав силы рептилии, предпочитали отступать. Однако этот и в своей гуманоидной ипостаси являлся сильным магом, чем и пользовался. Сначала изматывал противника, нападая на него в виде крылатого ящера, а затем, когда кончалась огненная слюна, или чем они там плюются, и истощался естественный иммунитет от магического воздействия, превращался в человека и заканчивал поединок уже не грубой силой, а чистой магией и мастерством. О чём, естественно, и рассказал эльфийке. Помучить жертву перед смертью он тоже любил и никогда не упускал такой возможности. В чём опять же с удовольствием признался.
На то, чтобы отразить первые два удара, у Анастиэль сил ещё хватило. Однако только потому, что враг развлекался и специально так рассчитал атаку, на пределе её возможностей. Капитан это прекрасно понимала, как и осознавала свою ошибку. Лихорадочно пыталась найти выход из сложившейся ситуации и не видела никакого просвета.
– Ну всё, поиграли и хватит, – объявил дракон, который действительно играл с неопытной жертвой.
Я сам не знал, что заставило меня поступить так, как поступил. Точно не неудача танковой атаки. После неё, наоборот, стоило прятаться в трюме и не высовываться. Ещё когда дракон трансформировался в гуманоидную форму и начал подходить к эльфийке, рассказывая, что он о ней думает, я слез с
