Оперативник и Гнибеда попрощались и вышли.
Володя обошёл квартиру: ему неделю здесь жить, надо познакомиться.
Видимо, квартира была для таких вот или подобных ему случаев. Никакого намёка на уют, женскую руку. Голые стены и на окнах – плотные занавески. Две комнаты, два дивана, стол и телевизор. Ладно ещё телевизор есть, иначе хоть волком вой. Ну и неделя ему предстоит!
Кирилл сразу ему предложил:
– Ваша комната дальняя, я здесь расположусь.
Квартиру «топтун» знал, бывал тут не раз.
– Я пойду в душ, – заявил он.
Когда зашуршала вода в ванной, Володя подошёл к двери, прислушался. Снаружи, со стороны лестничной площадки, дверь выглядела несолидно- деревянной и обшарпанной. Но изнутри она была стальной, с хорошими, мощными запорами.
Володя постучал по железу согнутым пальцем. Звук был такой, как если бы он стучал по танковой броне.
Он подошёл к окну и осторожно отодвинул занавеску. Двор отсюда проглядывался отлично и был пуст. Из его комнаты никакого вида не было, напротив, метра четыре – глухая кирпичная стена.
Володя открыл дверцу старого, послевоенных лет выпуска, шифоньера – надо же было куда-то свои немудрёные вещички определить. И вот загадка: в задней стенке шифоньера – фанерная дверца с ручкой.
Володя стоял, разглядывая неожиданную находку, и не слышал, как сзади, замотав чресла полотенцем, подошёл Кирилл.
– Обнаружил? Это потайной ход на экстренный случай. Ведёт он к чёрному ходу. Дом старый, в нём была парадная для господ и чёрный ход для прислуги. Им уже не пользуются давно, но выйти можно, запор наружной двери, что на улицу ведёт, действует исправно. Дверь за собой прикроешь, защелка закроется, и чужой не войдёт. А если любопытный полезет, на кухне сигнализация сработает, предупредит – чужой.
– Неплохо придумано!
– Эта квартирка ещё с тридцатых годов НКВД использовалась, потом в КГБ по наследству перешла, теперь вот ФСБ принадлежит.
– Почти центр, потолки под четыре метра, две комнаты. Если не ошибаюсь, метров шестьдесят жилой площади, и кухня двадцать. По рыночным ценам – ого-го стоит! – восхитился Володя.
– Да кто же её продаст? Ей ныне цены нет. Где ты в современных домах чёрный ход видел? А двор проходной? Самое то для спецслужб.
– М-да, не думал.
– Ты, брат, ещё не всё видел, – намекнул Кирилл.
– А тебе сколько лет? – спросил его Володя – как-то само собой получилось, что они перешли на «ты».
– Сорок два. Никто с первого взгляда угадать не может, – похвастал Кирилл.
От скуки Володя прилёг на кровать и неожиданно для себя уснул. Впрочем, почти всю предыдущую ночь он не спал и чувствовал себя не лучшим образом.
Когда он проснулся, за окнами было темно. Поднявшись, Володя направился в ванную – умыться.
– Ну ты и здоров спать, доктор, – усмехнулся Кирилл. – На пожарника норматив сдаёшь?
– Устал я что-то.
Когда Володя вышел из ванной, «топтун» спросил:
– В кафе ужинать пойдём или перекусим чем Бог послал? Говорят, на ночь есть вредно.
– Правильно говорят. Но я ем и, как видишь, жив пока.
– Я тоже. В нашей службе приходится есть, когда возможность появляется. Иной день всё время за объектом ходишь, туалет – и то проблема.
Они прошли на кухню, к холодильнику. Здесь хранились продукты нескоропортящиеся, такие как яйца, колбаса копчёная, мясные и рыбные консервы.
– Что будешь? – обратился к Володе Кирилл.
– Что и ты, мне всё равно.
– Ну и славненько!
Кирилл пожарил яичницу, разогрел на сковороде перловку с мясом. В завершение трапезы был чай, правда, пакетированный. Но выбирать не приходилось, не дома. Кофе Володя не любил – ни в зёрнах, ни растворимого, а чай любил и толк в нём понимал. В магазинах покупал сорта дорогие, обязательно крупнолистовой и без добавок вроде бергамота, считая, что они только портят вкус чая. Вот и сейчас, когда пил, поморщился.
– Сено, а не заварка.
– Согласен.
После позднего ужина они смотрели новости. Особенно Кирилла интересовали криминальные новости и местные, питерские.
– Для работы польза есть. Иногда объявления полезные попадаются, скажем, мост на ремонте либо станция метро закрыта на вход. Ладно, спать
