нужно принять противорадиационный препарат и сдать штаны в химчистку. А то, знаете ли, лежать пару десятков минут в яме, где по соседству с тобой довольно удобно пристроилась кучка фонящего барахла, штука не из приятных, – сказал я, опираясь на стол.
Думаю, он понял мой намёк.
– Чего ж ты сразу не сказал? – скорее по инерции, чем из-за любопытства, спросил Георгий Васильевич, после чего быстро стал рыться в ящиках своего стола. – На вот, прими и хватит мне тут свою радиацию разносить, а то совершенно обнаглел, ты что, смерти моей хочешь?
– Ну, прямиком я этого вам никогда не говорил… – который раз подколол я Гошу, вкалывая себе противорадиационное средство.
– Не смешно.
– Как вам не знаю, а вот мне очень даже, – сказал и расплылся в улыбке.
– И не надоело тебе ёрничать? – с сожалением спросил напротив стоящий человек.
– Это риторический вопрос? – успешно парировал я.
– Эх, дурень ты, Сашка, дурень… – смирился мужчина почти преклонного возраста, после чего продолжил: – Да и кстати, штаны твои тоже сдать поспеши.
– Вы что, хотите, чтобы я через всё Спортивное Соглашение до химчистки в одних лишь трусах бегал?
– Ну а когда медкомиссию в военкомат проходил, ты как бегал, уж явно не в пуховике с джинсами. Да и вообще, тебе что важнее, пару минут с оголёнными ногами побегать, или хозяйства лишиться?
–Думаю на вопрос ответ не нужен… а вот на счёт первого – в здании больницы не так холодно было, как в наших подвалах, – глядя на собеседника, ответил я.
– Во-первых, отопление у нас пока что налажено. Во-вторых, уж слишком ты повеселел. Тебе не кажется? Не вышвырнуть тебя из этого кабинета меня заставляет только две вещи, что ты со мной до сих пор на “вы” общаешься, и что мне уж слишком нравится наш с тобой диалог.
– Ну, тогда давайте его продолжим, – заметил я, чуть успокоившись. И правда, что-то у меня настроение резко поднялось, а ведь с самым важным человек в нашем мини-государстве общаюсь.
– Отличная мысль, на чём мы там остановились, а, вот. Военкомат. Я ж как раз хотел тебе кое-что рассказать. Помнишь нашу пятимесячную войну с ДУВом? Ну, с теми, с Воровского.
– Трудно забыть, – пробубнил я, вспоминая события годовой давности.
Пять нескончаемых месяцев, 150 вечных дней, в прошлом году время с февраля по июль длилось дольше, чем обычно. Почему началась эта война, не знает толком никто, даже, наверное, Георгий Васильевич. ДУВ (Держава Улицы Воровского) напал без всякого предупреждения, вот так, просто, взял и открыл огонь из танковых пушек, к которым, через некоторый момент, присоединились крупнокалиберные пулеметы БТР. Отразить столь нежданную атаку удалось с трудом, но удалось. Тогда нам не пришлось даже вертолеты в воздух поднимать, кто-то из миномётчиков удачно попал в переднее крыло одного из танков. Так же в том бою противник потерял один из четырёх БТР модели 82А: некий гранатомётчик залез на снайперскую вышку, ещё не срубленную шквальным огнём, и, довольно-таки прицельно, выстрелил в бензобак машины из РПГ-28. Граната 125 калибра выпущенная “Клюквой” сделала свою работу на ура, оставив ржаветь на поле боя, на половину покрывшийся копотью, пустой остов бронемашины. Поняв, что нас просто не возьмешь, а ударной мощи осталось мало, противник решил отойти к своей территории и отложить завоевания новых земель до наилучших времён.
В том бою мы узнали три вещи. Первая: мы не одни. Вторая: война может существовать даже после Апокалипсиса. И третья: нас хотят уничтожить нам же подобные, нас хочет убить, на тот момент, наша единственная радость и надежда. Но вот что делать, радоваться или паниковать, мы не знали, так же, как и не знали того, что это далеко не последний бой.
Я участвовал в ней и помню почти все сражения до мельчайших подробностей. Но всё же, на фоне всех битв, для меня, рассматривается только одна – стычка ДУВа и Спортивного Соглашения на нейтральной территории неподалеку от ГДК. Эту встречу некоторые даже сравнивают с “Верденской мясорубкой” времён Первой мировой войны. По числу жертв, конечно же, наш вариант уступал в раз так 500, точно также как и по масштабам, и по времени, но вот по кровопролитности и жестокости…
В той битве схлестнулись две неудержимые силы боевой техники, наземная и воздушная. Как оказалось у наших недругов после Конца Света осталось пару гостинцев: три танка (американский “Абрамс” и два Т-90) и четыре БТР-82А, предназначенные специально для поражения целей в воздухе, хотя и на земле они действовали ничуть не хуже. Один из танков (Т-90) был повреждён по вине нашего миномётчика, а БТРов и вовсе три осталось, четвёртый до сих пор догнивает возле первой линии обороны Спортивного Соглашения.
Но и мы не пальцем крученные. Война оставила и нам пару хороших следов: с одного из авианосцев Украинского флота к нам заплутали 2 истребителя Як-14. Как они умудрились пролететь такое количество километров, даже сами пилоты не понимают, но факт остаётся фактом – они долетели. А посадить именно у нас многотонные машины их вынудила катастрофическая нехватка топлива на дальнейший полёт. Сказали, мол: “в баках только на донце осталась, и тут видим, народ в одной точке толчётся, ну мы и запросили на посадку”. Ещё после Апокалипсиса на наш самодельный аэродром (построенный сзади “многоэтажки” и “стоящий” параллельно дому, под которым мы живём) созданный специально для Яков с взлетно-посадочной полосой в 400 метров были вынуждены приземлиться три истребителя пятого поколения Т-50, ранее принадлежащие белорусскому фронту. Но теперь нам, жителям
