– Еще как, – согласился Артист.
Решили ненадолго продолжить поиски, но сумели обнаружить лишь ржавую банку из-под тушенки.
– Сдается мне, что где-то здесь, среди аномалий, имеется еще один проход, который ведет либо на еще одну поляну, либо прямо к схрону, – почесал голову Артист. – Но чтобы обнаружить его, потребуется уйма времени.
– Либо Кузьма просто-напросто ушел через черный ход.
– Ага… Элвис па-а-а-акинул здание… твою ж мать-то!
В сердцах он пнул найденную жестянку, и та угодила в аномалию, сработавшую с громким хлопком, заставившим нервно вздрогнуть.
– Чтоб тебя, Артист! – воскликнул Макс, успевший присесть и вскинуть автомат.
– Ладно, не паникуй. Пошли домой. Давай только парочку артефактов прихватим, которые по дороге сюда видели, чтобы не совсем впустую сходить.
До границы Зоны оставалось с пяток километров – всего несколько часов пути. Та часть ходки, когда можно немного расслабиться: основные опасности позади, до патрулей далеко, и все, что нужно, – внимательно следить за показаниями счетчика и размеренно шагать. Подобная иллюзорная безопасность сгубила многих, особенно опытных сталкеров. Артист же с Максом к последней категории не относились, поэтому перемещались крайне медленно и с осторожностью.
– Вот скажи, Артист, как тебе удается не унывать? Я же так понимаю, что все время поисков лаборатории тебя преследовали неудачи?
– Ну… да.
– Вот я об этом и говорю. Другого бы мой вопрос разозлил, я так вообще мог в рыло дать, особо если в настроении соответствующем пребывал бы, а тебе хоть бы хны. Идешь, делаешь вид, что тебя не касается. Завидую твоей выдержке.
– Дело не в выдержке, а в привычке и психологической уловке. Нас давно еще препод по актерскому мастерству научил. Представляешь внутри себя такую колбу стеклянную и все, что неприятного происходит, в нее сбрасываешь и мысленно водой заливаешь. Часть случившегося растворяется, что-то в осадок превращается, оставшееся, конечно, всплывает, и от этого никуда не денешься. Но это уже не те чувства и ощущения, что были вначале. Их уже можно более-менее спокойно пережить, осмыслить, понять и принять. А остальное – вылить.
– Ты сейчас серьезно?
Артист не сомневался, что Макс в этот момент с удивлением смотрит ему в спину.
– Да.
– Хм… Так, а если колба расколется?
– Макс, не тупи. Колба воображаемая, поэтому ты можешь сделать ее настолько крепкой, насколько захочешь.
– А, ну да… – проговорил товарищ и погрузился в размышления.
– У тебя что-то случилось?
– Да нет, забей.
– Ладно…
Артист вдруг резко остановился и прислушался. Макс тоже сразу замер и принялся настороженно осматриваться.
– Что? – спросил он одними губами.
Но Артист не знал, что ответить. Просто вдруг возникло странное, необъяснимое чувство. Невнятное, неопределенное, но с каждой секундой становившееся все сильнее и обретающее направление. Что-то не так. Опасность. Рядом или приближается.
Сзади, из глубины Зоны, надвигалось… нечто.
Во рту мгновенно пересохло. По телу пробежала дрожь, словно от пронизывающего ледяного ветра. Охватила тревога.
– Артист, что происходит? – Макс оглядывался, нацеливая автомат то в одну, то в другую сторону.
– Не знаю, но чувствую, что надо валить.
– Куда?
Вопрос о конкретных действиях вывел из оцепенения. Артист понимал, что у него опыта хождения по Зоне гораздо больше, чем у Лощины, поэтому все решения принимать ему. Он прислушался к своим ощущениям, постарался определить, откуда исходит опасность, и выбрал для отступления прямо противоположное направление.
– Туда, – указал он рукой.
Постоянно сверяясь с показаниями счетчиков, они двинулись по выбранному маршруту. Страх, необъяснимый и оттого еще более угнетающий, толкал вперед, пробуждал инстинкты, заставлял забыть об осторожности. Нервозность Артиста передалась Максу. Он начал вертеть головой, постоянно осматриваясь, выискивая возможную опасность. Оступился и, взмахнув руками, грохнулся на землю. Артист тут же остановился, приготовив оружие, чтобы в случае чего прикрыть товарища. Тот, выругавшись, поднялся на ноги.
– Ты как?
