проем.
Дыхание срывалось, будто он только что преодолел стометровку. Осипшим голосом спросил:
– Про… продолжаем?..
– Да-а-а-а-а… – сквозь рыдания и крупную дрожь крикнул Олег.
Следующим стал артефакт на боку, тот самый, что вживил Лыка умирающему Барсу. Он сидел очень глубоко и не хотел отпускать свою жертву. Сержант кричал так, что у Артиста разрывалось сердце, но едва он замедлялся, как друг просил:
– Нет! Нет-нет-нет! Не останаааавливааайсяааа! Умооооляааааюуу тебяаааа!
И, стиснув зубы, давясь слезами, подвывая будто зверь, Артист продолжал извлекать артефакты.
Вслед за этим вытащил еще один из бока. Потом перешел на ноги. В какой-то момент Олег отключился, но Артист не заметил этого и продолжал повторять сквозь зубы словно мантру:
– Терпи, терпи, терпи… еще чуть-чуть… совсем чуть-чуть… еще немного! Терпи, дружище, терпи, терпи, терпи…
И так по кругу. Когда остался один-единственный артефакт – в груди, который сержант всадил в грудь Барса во время схватки и с которого все началось, им же и должно закончиться, – Олег вдруг открыл глаза и посмотрел на Артиста. Спокойно. Без осуждения. И не сводил взгляда до самой последней секунды, пока артефакт не вышел из его тела. Потом закрыл глаза и вздохнул с таким невероятным облегчением, что Артист не выдержал и разрыдался.
Он еще долго сидел рядом с телом друга, обхватив ноги окровавленными руками, и беззвучно плакал. А снаружи в ночной темноте проносились фонарные столбы, заливая вагон вспышками света, гудел ветер, стучали колеса.
Эпилог
На станции действительно ждала бригада врачей в сопровождении вооруженных до зубов спецназовцев. Артист не стал дожидаться, пока они его обнаружат, и спрыгнул с поезда, едва тот замедлил ход. Он шагал по шпалам уверенной походкой, подняв воротник куртки. Несмотря на прохладный ветер, он даже не поежился, когда тот пробрался под куртку. Его грела мысль, что стервятники не найдут в вагоне ничего, кроме дохлого Лыки и пятен крови на полу. Все артефакты он раскидал по ходу движения состава, а тело Олега сбросил в густые заросли, приметив место, чтобы приехать потом и похоронить друга как положено.
Сейчас же ему предстоял путь домой, где его ждали Света и Гришка, вкусный борщ со сметаной и чай с гренками и медом.
