– Какие именно?
Я видела, что слуга смешался. Кому-нибудь другому он пересказал бы все это с легкостью, быть может, даже охотно, но не мне. Я же со своей стороны поняла, что настало время проявить настойчивость.
– Фредерик, я слушаю, – твердо произнесла я.
Потребовалось напрячься, чтобы припомнить, как его зовут на самом деле.
– Они говорили о том, что он безбожник и изменник. – Слуга опустил глаза и вжал голову в плечи, словно ожидал, что сейчас ему достанется за эти слова. – Позор для этих земель… и…. В общем, все как всегда.
Как всегда. Это надо иметь в виду. Значит, такое происходит не впервые. Припомнился Дамиан, перекидывающий слуге окровавленный меч. «Кровь еще одного идиота, который вздумал совать свой нос в чужие дела». Только на сей раз идиотов оказалось двое.
– Что было дальше?
Квадратный, более не вынужденный повторять кощунственные речи, распрямился и дальше рассказывал более связно. Слово за слово, виконт взялся за меч, те двое тоже. Дамиан владел оружием куда как лучше, но численный перевес все-таки был на их стороне, а честно играть те двое явно не стремились. Пока виконт сражался с одним, другому удалось подойти сзади и ударить со спины. Тем не менее Дамиан успел разделаться с обоими: один был убит, другой по меньшей мере тяжело ранен. Но и сам виконт уйти с поля боя уже не смог.
– А ты куда смотрел? – грозно спросила я, в очередной раз удивляясь появившимся в моем голосе интонациям.
– Так ведь хозяин строго-настрого запретил в таких случаях вмешиваться, – принялся защищаться тот. – И потом, куда же нам против благородных, да еще с мечами?
Ну конечно, запретить запретил, а за собственную голову на плечах тебе не приплачивают… Я только махнула рукой: выяснять отношения с квадратным было бессмысленно, да и не до того сейчас. Дверь в комнату, где доктор уединился с пациентом, по-прежнему была закрыта. Амандина стояла к ней вплотную, рядом столпилось еще с полдюжины слуг.
Я сжала руки в кулаки и принялась медленно дышать, как меня когда-то научили. Вдыхать, считая до трех, на секунду задержать дыхание, выдыхать, считая до четырех. Не знаю, помогает ли успокаиваться, но позволяет хоть как-то отвлечься, коротая время.
Значит, одно из обвинений состояло в том, что он – безбожник? Не знаю подробностей всего остального, но тут я догадываюсь, откуда ветер дует. Нет, навряд ли наш драгоценный жрец специально хотел науськать кого-нибудь на столь радикальный шаг. Но волей-неволей поспособствовать мог вполне. А значит, я сделаю все, костьми лягу, но в нашем храме его не будет.
– Мэгги! – позвала я.
Камеристка, крутившаяся возле двери вместе со всеми, торопливо подскочила ко мне.
– Пожалуйста, пойди в кабинет хозяина и принеси мне оттуда бумагу с вензелем, – решительно сказала я. – И убедись, что в моих покоях есть новое перо и достаточно чернил.
– Хорошо, госпожа.
Служанка поспешила выполнить приказание.
Пусть только здесь все немного уляжется. Я сразу же отправлюсь к себе и напишу бумагу Совету Жрецов. Напишу по всей форме, и проигнорировать такое письмо они не смогут. В конце концов, я – виконтесса, к тому же у меня, в отличие от Дамиана, прекрасная репутация в религиозной среде. Я как- никак выпускница одного из самых богоугодных учебных заведений, и, как недавно выяснилось, одна из лучших его выпускниц. Пусть попробуют не прислушаться к моим словам. В главном городском храме в самое ближайшее время появится новый жрец, который будет куда более лоялен к местной светской власти.
Знаю, что ожидание замедляет течение времени. И тем не менее даже если говорить строго объективно, доктор не выходил очень долго. Наконец дверь приоткрылась. Истор появился на пороге, но перегородил собой проход, не позволяя никому не то что войти, но даже заглянуть внутрь.
– Положение тяжелое, но жить, надеюсь, будет, – сказал доктор, выходя в коридор и прикрывая за собой дверь. – Хотя обещать пока ничего не могу. Первым делом мне нужно поговорить с кем-нибудь одним на тему ухода за больным. Кто пройдет со мной?
Амандина, и без того уже стоявшая возле самого входа, шагнула к Истору вплотную, но я тоже выступила вперед.
– Я иду с вами, доктор. Остальных попрошу подождать здесь.
При последних словах мой взгляд был устремлен в первую очередь на экономку.
– Но почему?
Удивленная и раздосадованная, Амандина даже не пыталась скрывать свое недовольство.
– Потому что я – хозяйка этого замка и его жена, – чеканя каждое слово, ответила я.
Вранье, конечно, насчет хозяйки, да и жена фиктивная, но она этого не знает, и сейчас это не важно.
Я ждала, что Амандина будет спорить, возмущаться, отстаивать свои права, но я была готова бороться за свои. Экономка лишь прикусила губу и отвела глаза.
