«Свея или Британия?» – впрочем, могло статься, что ни одна из знакомых Дарье стран.
Она остановилась перед стеной в кабинете, украшенной весьма любопытными черно-белыми фотографиями.
…Красивая молодая женщина в мужском костюме с корзинкой для пикника улыбается на фоне чего-то, на чем написано по-английски «…
«„
Подпись…
…Женщина в кожаной куртке… Короткая стрижка, светлые волосы, узкое лицо, некрасивое, но интересное, и чудная улыбка, расцветающая на жестких губах…
Все фотографии принадлежали одному и тому же жанру… Женщины в комбинезонах и коже, улыбающиеся и серьезные, в странного вида шлемах и специальных очках для полетов в открытых кабинах… Ни одного мужчины, только женщины… Большей частью молодые, но не все. Иногда сами по себе, но чаще рядом с незнакомыми и достаточно примитивными, как показалось Дарье, летальными аппаратами, использующими, по всей видимости, двигатели внутреннего сгорания…
Совершенно очевидно, что все эти женщины являлись пилотами, но Дарья о таких даже не слышала. Их имена ничего ей не говорили, но фотопортреты кричали в голос.
«Рут Элдер… Апартаменты „Рут“… И где же ты летаешь, милая?»
Но не было ответа.
– Желаете перекусить? – спросил между тем Феликс. – Выпить? Закурить?
– Принять ванну? – нарушила молчание Феона.
– Вздремнуть? – предложил Феликс.
– Переодеться?
– Да! – остановила их Дарья. – Я хочу принять ванну… но… мои вещи…
– Думаю, что смогу подобрать что-нибудь подходящее, – вмешался Феликс.
– Уверен? – поинтересовалась заинтригованная Дарья. – Включая белье?
– Не извольте беспокоиться! – обнадежил ее Феликс.
– Ну, стало быть, ванна, легкий… А что у нас со временем?
– Семь пополудни бортового времени, – подсказала Феона.
– Значит, легкий ужин… Сыры?
– Все, что пожелаете!
– Стало быть, сыры, фрукты, белый хлеб, белое вино, – перечислила Дарья.
– Будет исполнено!
– В ванную подать коньяк и папиросы.
– Какие именно?
«О, господи! Неужели у них есть всё?»
– «Фрапен»?
– Как прикажете.
– «Нефертити».
– Египетские с гашишем?
– Да, – оторопела Дарья.
– Сию минуту!
И действительно, не прошло и пяти минут, а она уже сидела в горячей ароматной воде – вокруг нее в мраморной ванной плавали лепестки роз – курила папиросу с гашишем и пила настоящий коньяк из окрестностей одноименного города. И, разумеется, она не могла думать ни о чем, поскольку пыталась думать одновременно обо всем. А это, как известно, ни к чему хорошему не ведет.
«Ну, и хрен с вами!» – почти весело решила Дарья, отчаявшись разобраться в своих мыслях и чувствах, или хотя бы понять, куда и зачем занесла ее судьба.
Она была уже на полпути к нирване. «Приход» ожидался с мгновения на мгновение. Тело «оттаяло», расслабляясь, и загуляла душа, искавшая в наступившей истоме отдохновения от «трудов праведных» и «угрызений совести». Угрызаться совершенно не хотелось, хотелось летать, любиться без остервенения, раствориться в папиросном дыме…
