которому, так сказать, по должности положено встречать в штыки любые иностранные влияния. Ну а дальше, как вы знаете, Брежнева на должности генерального секретаря сменил партийный босс из Ленинграда Романов, а тяжелобольного Косыгина на должности премь ера – Машеров. Первый известен как жёсткий и тре бовательный лидер, не прощающий ошибок, слабости и разгильдяйства, второй – интеллигент, из учителей, но прошёл большую школу. Во время Второй мировой был партизаном, потом делал партийную карьеру в Республике Белараша, став её руководителем. Был там весьма популярен. О переменах в советской политике, внесённых этим тандемом, Хэм высказался достаточно подробно. – Тернер кивнул в сторону Джордана. – Скажу только, что эти двое очень ловко ведут свои дела.
– О да! – не удержался от восклицания Бжезинский. – Особенно если вспомнить выступление этого Романова на партийном съезде! Заметьте, как он поставил вопрос с установлением коммунизма, который обещали все советские вожди, начиная с Ленина, и который всё не наступал, став темой для русских анекдотов! Теперь оказывается, что коммунизма не может быть, пока существует капитализм, который угрожает Советам! То есть это мы виноваты, что в России нет обещанного коммунизма! И ликвидацию капитализма, который, по его словам, планета прокормить не сможет, он возлагает на всё человечество, которое должно это сделать в своих интересах, само, так как русские никого силой в коммунизм тянуть не собираются! Всё человечество, джентльмены! То есть и мы! И при этом заявлено, что установлению коммунизма на всей планете нет альтернативы, не потому, что так написали Маркс и Ленин, а потому, что ресурсов планеты не хватает для развития земной цивилизации! И всё это с таким апломбом, будто он точно знает, что будет так и не иначе! Как вам такое, джентльмены, – коммунизм в Америке?!
Присутствующие невольно содрогнулись.
– А как ловко этот Романов увернулся от сравнения советского строя и западного общества в плане потребления, где Советы нам безнадёжно уступают! Он просто отказался играть на этом поле, обвинив нас в ограблении планеты, и взамен обществу потребления предложил безграничные, по его словам, возможности творчества и самореализации, которые, как он утверждает, на Западе доступны только обладателям солидных банковских счетов! И вот увидите, джентльмены, это понравится очень многим. Даже на Западе, даже у нас! Да, эти парни действуют дьявольски ловко! И я очень хотел бы узнать, кто им подсказывает эти идеи?!
– Могу ещё добавить, – заметил Мейер, – что пару дней назад в русской армейской газете «Красная звезда» появилась статья министра обороны маршала Огаркова. В ней говорится, что русские отказываются от идеи достижения паритета с Америкой и НАТО в пользу достаточного для обороны и сдерживания любого противника количества вооружений, в том числе ядерных, наличие которых должно обеспечивать гарантированное уничтожение любого агрессора, не превышая это число. В связи с этим СССР не планирует по мере снятия с вооружения большинства устаревающих ракет с ядерными боеголовками заменять их на новые, а освободившиеся средства направит на НИОКРы. Аналогичным образом планируется сокращать обычные вооружения и вообще численность армии. Кстати, в той же статье маршала есть сенсационное предложение ко всем заинтересованным странам и компаниям, желающим вывести спутники на околоземную орбиту, делать это с помощью старых русских ракет, снимаемых с вооружения, но вполне способных доставить груз в космос. Думаю, это многих заинтересует. Подводя итог, можно сказать, что разорить Советы гонкой вооружений, как предлагают некоторые, – взгляд в сторону Бжезинского, – не получится. Как бы нам самим не надорваться…
– Итак, господа, – взял слово Картер, – мы с вами должны выработать и принять стратегию дальнейшего поведения по отношению как к Советам, так и по защите наших интересов в самых разных регионах планеты. Сейчас я озвучу вам кое-какие предложения, над которыми мы поработали с мистером Бжезинским, а дальше хотелось бы выслушать ваши мысли.
На озвучивание «кое-каких предложений» у Картера ушло около сорока минут. Собравшиеся внимали, даже не делая попыток что-то записать. То, что говорил президент, имело статус весьма секретной информации, а если он захочет поделиться ею в письменном виде, то наверняка у него имеются заранее заготовленные копии.
И в самом деле, по окончании речи каждый из присутствующих, за исключением Бжезинского, получил в свои руки копию только что зачитанного документа. После чего глава Белого дома попросил каждого из собравшихся высказать собственное мнение. Наибольшую дискуссию вызвало предложение увеличить количество оснащённых ядерным оружием военных баз у границ Советского Союза и стран социалистического лагеря. По мнению вице- президента Уолтера Мондейла, в бюджете США не были предусмотрены такие внеплановые расходы, так что сенат вполне может завернуть инициативу президента.
– Урежем бюджет на социальные нужды, – хмыкнул Мейер, – или ещё где-то откусим.
– А завтра американцы выйдут на улицы с требованиями смены правительства, – в свою очередь хмыкнул Уэбстер.
– Поэтому нужно на полную мощность задействовать радио, газеты и телевидение, – констатировал Картер. – Мистер Бжезинский обещал провести соответствующую работу, собрать представителей ведущих СМИ, объяснить им ситуацию. И пообещать, что мы никого не забудем. Как тех, кто нам помог, так и тех, кто решил остаться в стороне. – Президент и его помощник обменялись многозначительными взглядами, после чего Картер продолжил: – Что ж, похоже, на сегодня мы обсудили всё, что было запланировано. И запомните, джентльмены, всё, что вы здесь услышали, до поры до времени должно остаться в стенах Овального кабинета.
Не успел директор ЦРУ Стэнсфилд Тернер вернуться в Лэнгли, как его буквально на ходу перехватил Джеффри Маккуэйн. Джеффри уже два года пребывал в статусе заместителя Тернера, начав когда-то карьеру рядовым агентом внешней разведки, а затем перебравшись в отдел аналитики. В свои 41
