— Пятка, — я сглотнула, — чешется.
Ничего умнее в голову не пришло. Воздух вокруг нас начал слишком явственно накаляться, я испугалась, что события могут выйти из-под контроля.
Странно… Мне положено убиваться от горя, переживая о детях и внуках, судорожно рваться домой, а я, как юная девушка, истекаю слюной по обалденному типу! И да, он еще и мой муж.
Бровь мужчины негодующе поднялась, словно бы моей пятке именно сейчас не полагалось как-то себя проявлять. Он шумно фыркнул, очевидно, скрывая смешок, и двинулся к ближайшему пологу.
Воспользовавшись поводом отвести взгляд, я проследила, как мы миновали часть шатра, похожую на гардеробную или оружейную. А за следующим пологом… О да! Там оказалась спальня.
Небольшой узкий стол со снедью и кубками. Огромное, укрытое мехами ложе практически на полу. Пара больших сундуков, видимо с одеждой. Высокая стойка с оружием у стены.
И сгустки света под куполом. Взгляд, брошенный наверх, напомнил мне о том, что мы в шатре. Тканевые пологи, словно каменные стены, не пропускали звуки и сохраняли тепло. Вечерняя прохлада осталась за стенами шатра. Магия?
— Тогда стоит снять обувь. — Снова обласкав взглядом мое новое статное тело, супруг плавно поставил меня на ноги. — И праздничную одежду. Покушай.
Кивнув на стол, мужчина отступил на шаг, явно позволяя мне осмотреться. Смущенно потупившись, стараясь таким образом выиграть время и понять, как необходимо себя вести невесте, замечаю, что под ногами везде мягкое покрытие.
Земля повсюду укрыта чем-то теплым? Можно даже ходить босиком. Лишь в одном месте, слегка повернув голову к наружной стене шатра, я заметила примятую траву под ногами. Именно там, где стоит большая кадка. Деревянная лохань, наполненная водой.
— Я же пока искупаюсь, — созвучно моему взгляду звучит голос повелителя.
Нервно вздрогнув, я устремилась к столу. Он что — разденется сейчас? Как при виде обнаженного воина положено реагировать мне? Удивительно, но все мысли о странном повороте судьбы, забросившем меня в чужое тело и явно не родной мир (или время), заслоняет странный трепет, который вызывает у меня Дох. Что за дикая реакция на незнакомца?
Не чувствую, кусочки какой пищи засовываю в рот, не морщусь, когда делаю большой глоток вина, — настолько я вся сосредоточена на звуках за моей спиной. Вот металлический лязг… Я понимаю, что он снял перевязь и отложил меч.
Два почти синхронных удара. Сапоги? Шорох одежды. И тишина. Терзаемая любопытством, бросаю осторожный взгляд через плечо, чтобы увидеть… обнаженное тело супруга, который замер возле лохани. Его рука опущена в воду. И она светится! А над водой с каждым мгновением все явственнее виднеется поднимающийся пар.
Но это я отмечаю как-то мимолетно. Куда больше я взволнована видом перевитой мышцами и испещренной сетью шрамов и татуировок спины, разворотом мощных плеч, крепкими мужскими ягодицами и сильными ногами.
Если у меня, умудренной жизненным опытом женщины, перехватывает дух, то что случилось бы с невинной малышкой? Вот вопрос. К тому же я ничего не знаю о прежней судьбе этого тела. Что, если я разбитная оторва и видела в своей жизни бессчетное число мужских ягодиц?
Мысленно застонав, спешно отвожу взгляд.
Будет скверно, если я, разгоряченная желанием, начну его соблазнять, оказавшись вернувшейся пару дней назад из местного монастыря наследницей. Или наоборот — простою истуканом, когда он ожидает, что я присоединюсь к нему, как делала уже не раз за время совместного проживания.
И почему я не попала в тело какой-нибудь воительницы? Знай себе руби мечом направо и налево! Ни малейшего риска выдать себя.
Плеск воды за спиной заставил меня сглотнуть. Как ни стараюсь сдержаться, но представляю себе капли воды, стекающие по широкой мужской груди. В прострации запихнув в рот большой кусок сыра, начинаю кашлять, подавившись. Как глупо…
— Лидия! — следует немедленный призыв. — Искупай меня.
К счастью, я успела поставить тяжелый кубок до того, как Дох закончил фразу, иначе он бы выскользнул из мгновенно вспотевших ладоней. И треснул меня по ноге. На миг зажмурившись, собираясь с духом, я обернулась, намереваясь выполнить пожелание супруга. А как иначе?
— Сними верхние одежды, оставшись в нижней рубашке, — очень своевременно посоветовал мне Дох.
Краснею. Дело не в стыде, я просто чувствую себя редкостной тупицей, боясь каждым своим шагом нарушить принятые в этом мире порядки. Удивительно, но в незнакомом теле это ощущается очень привычно — та же волна жара, подкатывающая к щекам.
Руки двигаются быстрее, чем соображает рассудок. Словно помнят эти движения. К моему удивлению, они проворно нащупывают завязки, что скрепляют полотнища расшитой дивными узорами накидки.
Под внимательным взглядом серых глаз я снимаю ее через голову. Дальше шнуровка, завязки нескольких юбок… Все падает к ногам, оставив меня в тонкой рубашке.
