выбрали, так что незачем жаловаться.
Мага местного он вначале хотел пристукнуть, но потом, посмотрев еще раз на лежащую в позе эмбриона тушку, махнул рукой и посоветовал попрыгать на пятках – говорят, помогает. Ушибленный лишь прошипел сквозь зубы что-то нечленораздельное, но от дальнейших комментариев отказался. Решил, видимо, что чревато – очень мудрая мысль, хотя и несколько запоздалая. Впрочем, на сей раз король решил проявить великодушие и не обращать внимание на озлобленные взгляды поверженного противника.
Вот теперь и ехал Аллен в столицу, таща за собой пленника. Зачем он его взял? Да просто потому, что в мозгах других копаться не умел и сведений о столице у него практически не было, а парень, когда Аллен его допрашивал, проговорился, что родом как раз из тех мест. Не совсем из столицы, правда, а из небольшой деревушки неподалеку, но в городе бывал не раз. А с учетом того, что путь Аллена в любом случае лежал через этот город (именно оттуда пришел сигнал, который исправно передал ему амулет, и, хотя сигнал и успел заметно сместиться, побывать там все равно стоило), то проводник был необходим. Вот и пришлось тащить парнишку за собой, с твердым обещанием, что потом отпустит.
Правда, сначала тот привел Аллена в места обитания разбойников. Два раза пытался бежать по дороге, но в обоих случаях был легко пойман и жестоко наказан. Очевидно, такую боль он раньше не ощущал – во всяком случае, бежать он больше не пытался. Зато попытался, освободив руки, удавить короля ночью, во время сна. Абсолютно бесполезное занятие, кстати – защиту, пусть и с помощью амулета, Аллен на ночь поставить не забыл, благо замкнутое само на себя заклинание почти не фонило. После этого случая первые две трепки показались пленному ласковым поглаживанием – покушения на свою драгоценную жизнь, пусть даже несерьезного, заранее обреченного на провал, король не прощал никому.
Вот так они и ехали, точнее, Аллен ехал, а пленный понуро плелся сзади и отвечал на вопросы. Щадить самолюбие пленного Аллен не собирался – было бы что щадить. И так пришлось, прежде чем ехать порядок наводить, остановиться у ручья, дабы сопляк постирал обдристанные портки. Да и вообще, такими недостатками, как излишняя жалость и человеколюбие, король не страдал – себе дороже. Гуманизм – он, конечно, хорош, но лучше, если не тебя в нем обвиняют.
Впрочем, не так и долго было ехать. К вечеру второго дня взору Аллена открылось внушительное и прекрасное для местных и не слишком впечатляющее для привыкшего совсем к иным масштабам человека зрелище – столица местного государства.
На сей раз караван-баши не стал предлагать Ирме разделить с ним его походное жилище. Правильно, кстати, сделал, логично рассудив, что в результате опять будет ночевать на свежем воздухе. Ну, нет, так нет, Ирма от этого в уныние впадать не собиралась. К тому же у нее была теперь собственная… Как это правильнее? Рабыня? Так ненависть к рабству она в полной мере ощутила еще в детстве, а позже муж его укрепил в те далекие годы, когда они на пару лихо мотались по лесам и скрывались от погонь, поэтому рабов она не держала, и вообще, в ее королевстве рабство было запрещено законом. Нет, конечно, в глухой провинции, бывало, сеньоры творили на своих землях всякое, но если это всплывало (а рано или поздно всплывало – сеть осведомителей у короля была впечатляющая), то этим самым сеньорам не рискнул бы позавидовать и завзятый мазохист. Не потому, кстати, что Аллена интересовала судьба запоротого насмерть браконьера, ему на него было, если честно, откровенно плевать, а потому, что никому нельзя нарушать закон. А раз запрещено пороть свободного человека иначе как по решению суда – значит, за такое можно и нужно карать.
Итак, не рабыня. Служанка? Тоже, в общем-то, не совсем. Вот объясните, пожалуйста, зачем служанка могучему магу, способному одним движением брови свернуть не самую маленькую гору? Не знаете? Ну и никто, в принципе, не знает. Ладно еще дома, во дворце – и по статусу положено, и от кучи мелких дел слуги избавляют, но в полевых условиях, в походе, где надо соблюдать скрытность… Скорее, обуза, гиря на ногах, и мелкие преимущества (ну вон палатку разбила, неумело, кстати, с такой моделью походно-полевого жилища еще явно не сталкивалась, пришлось помогать, или ужин приготовила, вкусный, кстати) от наличия под рукой такой служанки недостатков не перекрывают.
Ученица? Это уже ближе к теме. Правда, ученица – это в перспективе, и то вряд ли, но, положа руку на сердце, Ирма могла признать, что, не будь у девушки способностей к магии, не стала бы она с ней возиться. Придумала бы, что с толстяка стрясти, но все-таки жаль стало возможную коллегу. Муж, наверное, не одобрил бы, хотя, если вдуматься, в его нынешнем ближнем круге хватает таких вот найденышей. Что сами Ирма, что Лиина, что Эррхар… Да и Селеста, откровенно говоря, тоже. Пожалуй, только Ричард с Элтоном из общей картины выбивались. Поэтому только боги знают, что бы он сказал, посмотрев на сомнительное приобретение жены. Скорее всего, просто пожал бы плечами. Впрочем, до этого, возможно, и не дойдет – насколько достойна покупка соответствовать высокому статусу ученицы, будет ясно намного позже.
Так что пока девушка по имени Торри и с непонятным статусом возилась у костра, королева укладывалась спать. Хорошо хоть научил Элтон в свое время создавать пространственные карманы, так что в маленькой на вид дорожной сумке нашлось место и для палатки, и для спального мешка. Да и вот еще, кстати…
– Держи, – Ирма кинула девушке запасной спальник. – И это держи, – вслед за спальником последовала запасная палатка. – Справишься теперь?
Торри закивала часто-часто, с восхищением глядя на свою новую госпожу. Со своим статусом свободного человека она пока что так и не свыклась. Впрочем, пока что это, возможно, было и к лучшему – во всяком случае, под ногами не путалась и с вопросами не лезла. Вышколили ее, надо признать, знатно, что было, разумеется, не так уж и плохо, хотя следы от кнута на спине изрядно уродовали кожу. Кое-что Ирма, конечно, поправила тут же, на месте, но лечить застарелые рубцы – дело долгое и муторное. К тому же оно требует большого расхода энергии, а значит, и фон от использования этих заклинаний будет серьезный. В условиях, когда приходится маскироваться, подобное – не самое благоразумное действо.
