– Рад видеть вас снова, Рори.
– И я тоже рада.
Нервное напряжение мешало мне улыбнуться. Гриффин это заметил. Он мельком взглянул на Норта, затем снова повернулся ко мне.
– Во дворе шумновато. Давайте поговорим внутри здания, – предложил он.
Вслед за Гриффином мы вошли в боковую дверь и оказались возле небольшого библиотечного кафе. Оно не работало. Стулья были убраны с пола и опрокинуты на столы. Вход загораживала запрещающая табличка. Гриффин спокойно отставил ее, прошел в зал и снял с ближайшего столика два стула.
– Я подожду там, – сказал Норт и пошел к диванчику у лестницы.
Гриффин смотрел на меня с любопытством. Было в его взгляде еще нечто, похожее на замешательство. Или смущение. Я теряла время. Надо что-то говорить, пока здесь не появилась охрана. «Пожалуйста, сделай так, чтобы я не испортила эту встречу», – мысленно молила я. С чего начинать? Если я с первых слов огорошу Гриффина своим открытием, он может захлопнуться, и наш разговор закончится ничем. Но и времени на долгие прелюдии у меня тоже не оставалось. В восемь ему выступать, а сейчас уже двадцать пять минут восьмого.
– Спасибо, что согласились поговорить со мной, – начала я. – У меня… множество вопросов, и никто не может мне на них ответить.
– А ваша мама? – спросил Гриффин и, словно догадавшись, добавил: – Наверное, с ней что-то случилось.
В его фразе не было вопросительной интонации. Неужели он все знает?
– Случилось, – тихо сказала я. – Она умерла в тот день, когда я родилась.
Гриффин закрыл лицо руками и некоторое время так сидел. Когда он убрал ладони, мне показалось, будто он постарел лет на десять. В уголках глаз появились морщины. Такие морщины обычно бывают у тех, кто много улыбается. Какая грустная ирония.
– А ваш отец?
Я пристально смотрела на Гриффина. Он пытался сейчас понять, много ли я знаю? Или действительно не знал, что я его дочь?
– Мой отец? – переспросила я.
– Да. Надеюсь, с ним все в порядке? Полагаю, это он вас вырастил?
Гриффину было неуютно. Возможно, почувствовал, что мы вступаем на зыбкую почву.
– Своего настоящего отца я никогда не видела.
Мне показалось, что мои слова совсем не удивили Гриффина. В его глазах даже мелькнуло облегчение. Выходит, он знал и теперь пытался понять, знаю ли я. Я скрипнула зубами. Если я рассержусь на него, это не поможет. Он начнет защищаться и тогда точно захлопнется.
– Вам ведь скоро выступать с речью, – сказала я, стараясь говорить с максимальной непринужденностью. – Я не хочу отнимать у вас время. Просто я надеялась услышать от вас, чту произошло у вас с моей мамой.
Гриффин вздохнул:
– Я не говорил о вашей… о твоей маме лет пятнадцать. – Он потрогал узел галстука. – Нет, даже больше. С тех пор, как она уехала.
Гриффин достал из кармана свой унисмарт – золотистую коробочку размером со спичечный коробок. «Джемини голд». Он коснулся дисплея, и тот осветился. Часы показывали тридцать пять минут восьмого.
– Без четверти восемь я должен буду уйти. Надо подготовиться к выступлению. За десять минут многого не скажешь, но я все-таки постараюсь.
Гриффин прицепил унисмарт к металлическому браслету на руке, потом запустил пальцы в волосы. У нас с ним были одинаковые темно-каштановые волосы. Настолько темные, что казались черными. Единственное отличие: у меня они слегка вились. У отца волосы были соломенного цвета, тронутые сединой. У Гриффина я не заметила ни одной седой прядки.
– С твоей мамой мы познакомились в Тэдеме, – начал он, и впервые за все это время у него загорелись глаза. – Я влюбился в нее с первого взгляда. В первый день занятий у нас был практикум. Наши места оказались рядом. Тогда еще не было кабинок. Обычные столы с разъемами для подключения ноутбуков. Твоей маме никак не удавалось подключить свой ноутбук к учебной сети. Практикум вел капризный, вспыльчивый старикан – некий мистер Сиглер. Он запросто мог наорать, поэтому Авиана боялась обращаться к нему за помощью. Я помог ей подключиться и за считаные секунды влюбился в нее по уши.
Я отлично понимала мамино состояние. В свой первый день я чувствовала себя не лучше. Потом мысленно представила совсем еще молодого Гриффина. Обаятельного, уверенного. Начало их знакомства было таким простым и таким многообещающим. Их отношения могли развиваться по множеству счастливых сценариев. А в результате… в результате мы с Гриффином сидели в пустом кафе, и разговор он вел в прошедшем времени.
– Сам не понимаю, как я запал на Авиану. Ей должны были бы нравиться парни поумнее меня. С моим ай-кью меня вообще не приняли бы в Тэдем, если бы моя семья не пустила в ход все имевшиеся связи. – Его глаза потемнели. – Моим родителям никогда не нравилась Авиана. Мой отчим ее просто ненавидел.
– Почему?
– Она была… иной. Она не принимала участия в общей игре.
