— Ну что, — улыбаюсь, бросаю взгляд на мадам, — вещи сложила?
— Ноэлия… — Алма вдруг опускает глаза, сердце уже сжимает темное предчувствие, но еще не хочу верить.
Мадам Джанс поднимается, идет к двери:
— Поговорите, девочки, оставлю вас.
— Прости, но я не поеду.
— Почему? — Надеюсь, голос звучит спокойно. — Ты же так хотела, я же… я же все сделала, и с императором договорилась, и познакомила тебя со всеми!
— Да, — соглашается она, — спасибо тебе большое. Только никому я там не нужна.
— Мне нужна! Я так надеялась, что ты со мной будешь! А мужа подберем, хоть со всего Айо женихов на смотрины приглашу.
— Ноэлия… — Алма всхлипывает, вдруг замечаю, бледная она какая-то, даже будто похудела за эти недели. С ее-то бурной жизнью немудрено. — Ты прости. Но я… я беременна.
— Как ты так быстро узнала? — изумляюсь.
— Сама же мне инопланетный тест купила, который сразу же определяет. Ну вот он позавчера показал… Я тебе не говорила, чтобы не портить церемонию.
Может, и купила, я столько всего накупила.
— А отец кто? Он же должен знать.
— Понятия не имею, и надеюсь, никто не узнает. Хорошо?
Вздыхаю:
— Не лучше ли с отцом…
— Нет! Здесь и с ребенком у меня есть будущее, если мальчик — до конца жизни смогу жить на дотации государства, да и с девочкой тоже. А там что? Быть инкубатором для мужчины с проблемами зачатия совсем не хочется, уж извини. Если бы я нужна была кому-нибудь сама по себе… а так… Ох, прости.
— Ясно. — Поднимаюсь.
Вижу, увещевания мадам Джанс не прошли даром. Оглядываюсь на Дарсаля, похоже, он тоже ни к чаю, ни к угощениям не притронулся. Смотрит не моргая, на минуту кажется, будто огонь делается голубым. Но нет, наверное, привиделось.
— Не обижайся. Я так боюсь! Ты же императрица. А я кто?
«А я кто?!» — хочу закричать. Какая, к бестиям, императрица! Впрочем, все-таки императрица, и держать себя надо как положено. Еще не хватало до скандалов опускаться.
— Если будет возможность в гости… я бы с радостью! И ты приезжай… — бормочет Алма.
Киваю:
— Если будет — с радостью.
Направляюсь к двери. Дарсаль, как обычно, моментально реагирует, бесшумной тенью движется следом.
— Ноэлия, — останавливает Алма, но мне не хочется ее видеть.
Понимаю, что она, вероятно, права. Я тоже на ее месте осталась бы. Разве от этого легче?
— Пока, Алма. Увидимся… если Раум светить будет.
— Спасибо, — шепчет Алма.
Не знаю, идет ли за мной. Спешу поскорее на улицу. Поднимаю голову, полный Раум светит что есть силы, даже расхожее выражение как-то по- особенному звучит.
Заскакиваю в машину — Дарсаль едва успевает дверь открыть. Забирается следом. Молчит.
Ощущаю, как начинают душить рыдания. Садится рядом, взлетаем.
— Не хочу спать. Давай покатаемся, — шепчу.
Кивает, прикрывает глаза — передает водителю.
До чего же дышать тяжело.
— Все меня бросили, — всхлипываю я, сама не знаю, как оказалась на его коленях, прижимаюсь к груди, из глубины души рвутся бурные неудержимые потоки, ничем не остановить.
— Я не брошу, — произносит тихо-тихо или мне только кажется, за своими рыданиями ничего не слышу.
Прижимает к себе, гладит рукой по голове, но мне так много нужно выплакать — никак не остановлюсь, даже мысли о сопровождающей охране не тревожат.
