встречу?..
— Дитя, ты ведаешь, какова участь предателей. Если же ты не сможешь его схватить… — Отец помедлил. — Иуде дали тридцать сребреников. Дай ему это серебро, — и он протянул ей кинжал.
«Похоже, время пришло!» — подумала Ангелина. Поморщившись, потому что от ядовитого металла даже на расстоянии исходило ощущение враждебности, она тихо пошла вперед. Ангелина не пыталась подавить волю предателя, не пыталась даже внушить, что ее тут нет. Все это пошло бы только во вред. Сейчас главное — внезапность.
«Иногда даже такая ерунда, как умение тихо ходить в лесу, может принести пользу», — подумала вампирша, с благодарностью вспомнив Отца, который позаботился о том, чтобы ее научили всему, что нужно.
Вампир оказался слишком беспечен или слишком сосредоточен на ее поисках, и Лина смогла беспрепятственно к нему подкрасться.
Один точный удар под левую лопатку — и готово. Глядя, как предатель осыпается пеплом на опавшие, подгнившие осенние листья, Ангелина почувствовала, что страх, разочарование и ощущение невезения уходят, уступая место приятному теплу внутри, какое бывает после сытной еды.
«Люди! Сейчас они заметят!» — стремительно пронеслась в голове мысль, и вампирша едва успела скрыться в темной воде ближайшего озерца.
Теперь нужно выждать. Не будут же они осушать и перекапывать тут все?
Когда прошло достаточно времени, она вылезла на сушу. Ангелина посмотрела на свое отражение в темной воде и усмехнулась:
«Теперь я действительно похожа на чудовище из ужастика, и так оно и есть!»
Враги ушли. Можно подумать о том, чтобы догнать остальных. Ночной бой укрепил Ангелину и наполнил уверенностью в собственных силах.
«Теперь я знаю, что делать с теми, кто предал меня или послужил причиной предательства, — сказала себе Лина, — но, разумеется, поручение Отца прежде всего».
Она бежала быстро, но размеренно, не сбиваясь с темпа. Вокруг монотонно мелькали деревья, и мысли Лины снова невольно вернулись в прошлое.
Тогда, той осенью, уже после обращения, она легко перескочила ограду дома, еще недавно казавшуюся высокой и неприступной. В кабинете горел свет. Как обычно, даже дома, отец работал допоздна.
Ангелина остановилась и задумалась.
«Сейчас я войду к нему и скажу… А что я ему скажу? „Папа, я стала вампиром. Теперь я сильная“. Может быть, лучше влезть в окно?..»
Ее размышления прервал чей-то скрипучий голос:
— Ангелина, это ты? Сейчас же зайди в дом!
Новая гувернантка каким-то сверхъестественным образом заметила ее появление.
— Где ты была? Я немедленно сообщу отцу о твоем возвращении, и будь уверена, тебя ждет очень неприятный разговор, — сообщила женщина торжествующе.
Лина склонила голову набок и посмотрела на старуху своим новым вампирским взглядом.
— Я сама поднимусь и все ему скажу.
Гувернантка решительно взмахнула рукой:
— Немедленно иди в свою комнату! Иначе будет хуже. Я сообщу, что у тебя опять появились эти «глупости»!
Она выделила последнее слово, как будто говорила о чем-то исключительно противном.
— Ах, няня, — рассмеялась Ангелина, — меня не было… сколько дней? Семь? Куда уж глупее. Так что прочь с дороги, старуха!
Женщина хотела возразить, но от возмущения не могла вымолвить ни слова.
— А впрочем, — промурлыкала Лина, — почему я должна щадить тебя, мерзкая тупая доносчица?..
Тут ее новая наставница заподозрила что-то неладное и отступила… Но было уже поздно…
После трапезы, от которой Ангелина получила неожиданно острое наслаждение, она оставила холодеющее тело гувернантки у подножия лестницы и поднялась на второй этаж.
Вот и дверь в кабинет отца. Он всегда требовал, чтобы люди стучали перед тем, как войти.
«Только я уже больше не человек, а значит, правила меня не касаются», — подумала девушка.
Услышав скрип двери, отец поднял голову, и Ангелина остановилась, снова наткнувшись на холодный взгляд, направленный куда-то сквозь нее.
— Нагулялась? — отец уже снова склонился над бумагами, словно не обнаружил в возвратившейся дочери ничего достойного внимания. — Ну, что же, я тебя предупреждал. За все надо платить. Это была твоя последняя выходка. Сейчас я вызову машину и врачей.
— Папа, я не больна, — возразила Ангелина. — Теперь я сильная, по-настоящему.
Вампирша осмотрелась и, подхватив большие напольные часы, с силой швырнула их в стену. Они были по-настоящему тяжелыми, чугунными, и раньше она не то что поднять их, и сдвинуть бы не смогла. По полу застучало разбитое стекло, покатились какие-то шестеренки…
