быстро чернеет, и на нем появляются звезды. Несколько минут невесомости. Солнце мячиком летит нам навстречу, пролетает над головой, и вот оно уже позади.
Начинаем плавно снижаться. Появляется тяжесть. Земля внизу полностью скрыта облаками. Белый пушистый ковер медленно приближается. На ковре появляются неровности, которые тут же превращаются в бугры. Спустя еще несколько секунд эти бугры становятся огромными, что-то пролетает мимо, на краткий миг закрывая обзор, и мы тонем в густом белом молоке. Создается такое впечатление, что мы висим на месте. Перед глазами начинают мелькать белые полосы, и вдруг, рывком, открывается зеленое море, исчерченное тоненькими ниточками дорог. Это тайга. Ниточки на глазах набухают, превращаясь в жгуты. Впереди показываются две черные параллельные ленточки, разделенные зеленой лужайкой, — контрольно-следовая полоса. Наш флаер приземляется на бетонной площадке и неторопливо подруливает к длинному ангару.
Сергей ставит машину в бокс, и мы выбираемся наружу. На меня обрушиваются мириады запахов. Здорово тут пахнет! Идем к контрольно-пропускному пункту. Точнее, это Сергей идет, а я еду. Проверка чипов. На рюкзак никто не обращает внимания, а меня рассматривают очень заинтересованно. Пытаются кис-кискать. Ага, разбежались. Буду я на вас реагировать. Притворяюсь воротником. Сергей вносит предоплату за хранение флаера, и мы проходим на китайскую сторону. Рядом с пограничниками топчется молодой китаец, по-видимому, встречающий нас. Так и есть. Рюкзак никого не интересует и здесь. Да и на меня почти не смотрят — видимо, они предупреждены. Проверка чипов, и мы идем к флаеру.
Тоже неплохая модель. Но нашему явно уступает. Рассаживаемся. Взлет плавный, размеренный. В космос не поднимаемся, идем в стратосфере. Через полчаса также медленно и неторопливо идем на снижение. Огромный город остается в стороне. Наша цель — четырехугольник из стоящих впритирку каменных зданий, стоящий наособицу от широкого асфальтированного шоссе. Садимся во внутреннем дворе. Китаец проводит нас в здание. На лифте поднимаемся на четвертый этаж и проходим по мягкой даже на вид ковровой дорожке к одной из нескольких дверей. Распахнув дверь, китаец вежливо кланяется нам, приглашая внутрь.
Просторная комната непонятного на первый взгляд назначения. Стулья и диваны вперемешку, большой стол с кучей разнообразной аппаратуры, баулы, ящики, чемоданы. Посреди комнаты стоит китаец, которого я уже видел на экране, By, кажется. На диване развалились двое мужчин: высокий, тощий как вобла, с седыми, коротко стриженными волосами и голубыми внимательными глазами, скорее всего немец; крепкий, широкоплечий, невысокий и одновременно весь какой-то поджарый, со слегка лошадиным, продолговатым лицом — видимо англичанин. Немцу, скорее всего, около шестидесяти, а второй выглядит значительно моложе, на сороковник с хвостиком. Рядом с ними на стуле пристроилась молодая женщина: черненькая, с короткой стрижкой «под мальчика», худенькая, миниатюрная, но очень крепкая при этом. Чувствуется в этой женщине некий стержень. А вот национальность я с ходу не смог определить. Ну, не встречал я раньше таких женщин, как она. Судя по смуглой коже — южанка. И похоже, что она во вкусе моего напарника — вон как он на нее уставился.
Китаец обернулся к нам, дождался, пока Сергей снимет и поставит на пол рюкзак, затем подошел и пожал ему руку, а мне лапу. Я благосклонно кивнул, и китаец также отвесил мне вежливый поклон.
После этого начались представления. Нас с Сергеем он представил как частных телохранителей, отвечающих за сопровождение и охрану всех членов экспедиции. Молодая женщина, которой, как позже выяснилось, было 34 года (на год старше Сергея), оказалась гречанкой, врачом широкого профиля, микробиологом с докторской степенью и одновременно олимпийской чемпионкой по бегу на стайерские дистанции. Звали ее Дианта Папандопула.
Немец — Ганс Шмидт — известным биологом и заодно мастером спорта по альпинизму международного класса. Тоже любитель совмещать приятное с полезным. И, несмотря на свои шестьдесят лет, все еще не собирается прощаться с альпинизмом.
А вот «англичанин» оказался вовсе даже не англичанином, а самым настоящим австралийцем. Неудивительно, что я ошибся. Никогда раньше не видел австралийцев. Звали его Вильям Смит. Антрополог, чемпион Австралии по плаванию. И возраст я угадал правильно — 45 лет.
Закончив представление, By попросил нас немножко подождать. С минуты на минуту должен был подъехать еще один участник экспедиции. Сергей принес стул и устроился рядом с Диантой. Я, как лицо, заинтересованное в их разговоре, пристроился у Сергея на коленях.
— Скажите, — обратилась женщина к моему напарнику, — тут, я смотрю, все спортсмены подобрались. Вы тоже спортсмен? Какой вид спорта?
— Русбой. Только я бывший спортсмен. После комиссования со службы о настоящих занятиях пришлось забыть. Так, для себя тренируюсь.
— А раньше? Больших высот достигли?
— Не слишком. Когда учился, был чемпионом Академии. Потом, на флотских чемпионатах, дважды занимал второе место.
— У вас там, говорят, еще какие-то пояса есть. У вас какой пояс?
— Черный, естественно. У нас с другими поясами к серьезным соревнованиям не допускают.
— Скажите, а Иннокентий правда ваш напарник или он только помогает вам?
Я навострил уши. Интересно, что он сейчас ей будет вкручивать? А пахнет от дамочки приятно. Тонкие нотки луговых цветов, никакой вычурности, отсутствие мускуса, пряностей, эфирных масел. А вот что-то смолистое прослеживается. Так, похоже, что и феромоны пошли в дело.
— Ну что вы, это не он мне помогает, а я ему. В частности, выполняю обязанности передвижной транспортной платформы. И потом, у нас четкое разделение обязанностей. По мелочам я и сам справляюсь. А что-нибудь глобальное — это уже целиком его прерогатива. Аналитика, например.
— Вы шутите?
