– А есть и вред? – насторожилась я и тоже покосилась на зеркало.
– Не знаю, – пожал плечами собеседник. – В политику они не лезут, домов не строят, семьи не заводят. Не стареют, не умирают, а если и делают это, то так, что никто не замечает. Зато активно занимаются производствами, путешествуют, что-то изобретают и шлют отчеты в тайную канцелярию Лэфандрии, давая тем самым понять, что верны эйдану. Наверное, нет от них вреда. Ну, или он просто тщательно скрывается. Стекло вон, – норд кивнул на мой «подарок», – тоже их изобретение. Давнее уже.
– То есть фирсы – своеобразный двигатель прогресса в вашем мире, – сделала вывод я. «Медведь» не ответил. – Еще бы понять, каким ветром их занесло на мою родину и какое они имеют отношение к переселению моей души в тело Ильвы.
– Какое-то имеют, – грустно усмехнулся Йен, переведя взгляд с зеркала на меня. – Хочешь найти одного из них и выяснить, как все вернуть обратно? – Он сидел достаточно далеко от меня, и при одиноком пламени свечи я не могла разглядеть выражение его глаз. Но напряжение было везде: в якобы расслабленной позе мужчины, в чуть ироничном голосе, да просто в воздухе витало!
– Выяснить не мешало бы, – немного подумав, ответила ему. – А вот возвращать все обратно – не уверена.
Мы снова замолчали. Лааш, как ни странно, тоже не пытался влезть со своими комментариями. Занят, наверное, был огненной трапезой. А мы… Черт, мы же про ужин забыли! Прикрыв ладонью рот, я выдохнула:
– Йен, нас Эйд сейчас вместо пирожков покусает. – Вспомнив о данном парню обещании, я чуть не застонала. – Заговорились, а он же там ждет! Пошли в обеденный зал?
– Пошли. – Норд поднялся с кресла и, подойдя к фирскому зеркалу, закрыл его белой тканью.
– Кстати, я со своими проблемами совсем забыла спросить про тех лэфири, с которыми вы сегодня весь день общались, – идя следом за ним, сказала я. – Это ведь не по мою душу?
– Нет, – не оборачиваясь, ответил рыжий. – Это по поводу добычи красных кристаллов. Эйдан Лэфандрии жаждет стать единственным нашим покупателем, вот и прислал послов, чтобы заключить взаимовыгодный договор. Просто обсуждение всех пунктов заняло много времени. Прости, что не смог сопровождать тебя в Миригор.
– Да я не… – начала было я, но Йен перебил:
– Опекать и обучать выбранного нар-ученика – прямая обязанность учителя, – спокойно произнес он, а потом обернулся на пороге и добавил: – Завтра утром я начну тебя тренировать. Постарайся сегодня выспаться, Ильва.
Глава 11
Еще одна нескучная ночь
Я ходила по комнате, замирала напротив камина, смотрела на пламя, «доедающее» остатки стола, и снова начинала ходить. Йен сказал мне выспаться? Прекрасно! И как, интересно, я должна это сделать после его прохладного: «Мне пора» и истинно-учительского: «Не засиживайтесь допоздна, ребята, завтра в семь жду обоих в малом зале»? И ведь даже не зашел ко мне в комнату больше, ледышка рыжая! Просто встал, отнес на кухню посуду и оставил нас с Эйдаром доедать ужин, отчалив в свою «берлогу». А я в присутствии других нордов просто постеснялась пойти за ним следом, чтобы спросить… хотя что спрашивать-то? Устал, пошел спать – все ясно, логично и… до жути обидно. Потому и не уснуть мне никак уже несколько часов, и на душе тревожно, и чувствую я себя виноватой, и… совершенно не знаю, что со всем этим делать.
Тронув кочергой горящие угли, я перешла от созерцания огня к разглядыванию фирского зеркала и своей мрачной физиономии в нем. Стекло было гладким и прохладным, несмотря на то что в комнате благодаря камину становилось все жарче. Серебристая рама подкупала своей простотой, и я невольно подумала, что в моем новом интерьере такой дизайн будет смотреться идеально. Может быть, фирсы способны не только внедрять в жизнь чужого народа новаторские идеи, но еще и предвидеть будущее?
Сделали вот подарок мне на новоселье. И даже название приписали… «Нифелин». Такое неизвестное слово, но… со странно знакомым оттенком. Стоит поменять несколько букв – и будет «нефилим» – библейский персонаж, упомянутый в Пятикнижии. Но нефилимы рождались от союзов ангелов со смертными женщинами, а не получались посредством переселения души в чужое тело. А если исправить первую «и» на «е», то получается название горной породы. Похоже, созвучно, но… все равно не то. И понять, что значит «Нифелин-27», без разговора с неуловимым фирсом мне, похоже, не суждено. А хотелось бы. Хотя… может, это просто марка стекла, выпускаемого в местной мастерской.
Я снова уставилась на свое отражение. Невысокая, бледная, с растрепанными волосами и в простом домашнем платье – пугало огородное, если вспомнить идеальный образ Агиры! А ведь раньше я казалась себе симпатичной лэфой. Вот уж правду говорят: все познается в сравнении. На фоне встреченных мною серокожих девушек я была вполне хорошенькой, а на фоне бывшей аманты Йена – «гадкий утенок» с коротким хвостиком на затылке. На мгновение зажмурившись, снова открыла глаза и посмотрела на себя. Почему-то вспомнилось, как мы стояли здесь с Йеном, как он обнимал меня за плечи и склонялся для поцелуя, а я…
Боже всемогущий! Что этот «понимающий», интересно, подумал, увидев мою кривую мину? Явно же не то, что у меня живот, к примеру, заболел или воспоминание об Агире в голове как гвоздь засело! Наверняка ведь принял негативную реакцию на свой счет. И снова отгородился от зарождающихся чувств стеной покровительственного отношения учителя к ученице. Но мне-то надо совсем другое!
