почему запах кажется ей знакомым: это был запах Кумуса Превращающего!
Глаза ЛСЛ сжались в щелочки, пасть раскрылась, показались острые, словно иголки, зубы, и он проверещал:
— Я Кукулкан, Пернатый Змей народа майя, я стою на вершине пирамиды, сооруженной в мою честь. Здесь, на этом алтаре, я принес сотни и сотни человеческих жертв. Маленькая глупая ведьмочка, сейчас мой каменный кинжал пронзит твое сердце. Ты умрешь, как только зайдет солнце. — Произнося эти слова, ЛСЛ медленно поднял руку с кинжалом к небу.
Нина и пальцем не могла пошевельнуть: языки дыма крепко спеленали ее по рукам и ногам, позволяя лишь поворачивать голову. Она посмотрела на солнце и поняла, что до заката осталось всего ничего. Ее сердце забилось: она почувствовала себя всеми покинутой и стала взывать к Этэрэе, деду Мише и всем Добрым Магам Ксоракса о помощи.
Но ее мольбы никто не слышал. Не слышали их и четверо друзей, плетущихся по подземелью храма Тысячи воинов в поисках выхода на поверхность.
— Додо, ну-ка посвети, мне кажется, там что-то есть. — Ческо был уверен, что они добрались до конца грязного туннеля.
Фонарь осветил кусок белой блестящей плоскости. Фьоре опередила остальных и дотронулась рукой до нее.
— Перламутр. Может быть, это дверь. Давайте попробуем открыть ее.
Упершись ногами в жидкую грязь, ребята изо всех сил стали толкать ее. Два, три, четыре толчка — и перламутровая дверь отворилась.
— Ах, что это? — воскликнули ребята в изумлении.
Они попали в огромный зал храма. Потолок в некоторых местах обвалился, сквозь пол проросли десятки вьющихся растений, карабкаясь к небу, они обвивали колонны. Время и природа оставили здесь свои следы. Растения, птицы, насекомые, незнакомые животные нашли убежище в древнем строении майя.
— Смотрите внимательно под ноги, — предупредила Рокси.
— Я ни черта не вижу, все расплывается, я без очков как без глаз, — огрызнулся Ческо.
Додо взял его за руку и повел вперед.
Фьоре крутила головой по сторонам, следя за маленькими птичками с голубыми перьями, сновавшими среди лиан. Затем, раздвинув широкие листья, она показала друзьям на большое отверстие в стене:
— Смотрите, какая дыра! Правда, здесь полно камней и грязи, но, может, это выход наружу?
Неожиданно завизжала Рокси:
— Здесь черепа и кости! Это не храм, это кладбище майя!
— Черепа? — переспросил Ческо, протирая глаза в надежде что-то разглядеть.
— И ске…ске…скелеты… Бе…бе…бежим отсюда! — Додо от страха еще больше заикался.
— Это черепа воинов майя, погибших в битвах, — тихо сказала Фьоре, пробираясь сквозь густые заросли.
Груды костей и черепов возвышались у подножия колонн, с потускневшими от времени изображениями низкорослых и длинноруких воинов. На головах у них были шлемы с перьями.
Додо прислонился к одной из колонн, не заметив, что по ней бегают полчища муравьев, и они тотчас забрались ему под рубашку.
— Ще…ще…щекотно! Все че…че…чешется, — завертелся он, хлопая руками по шее, бокам и плечам.
Фьоре тщательно смотрела себе под ноги, но, кроме улиток и стрекоз, другой живности не попадалось.
— Странное место. На душе как-то неспокойно… — Она не закончила фразу, привлеченная подозрительным шумом, который становился все ближе и ближе.
— Слышите? — Рокси подняла палец.
— Еще бы. Будто дикий зверь ломится через лес. А может, это Каркон? — насторожилась Фьоре.
И вдруг листья раздвинулись, и прямо перед ними возник Тупак, жестокий андроид Каркона. Длинные волосы цвета воронова крыла, черные глаза, смуглая кожа, мускулистое тело и зловещая усмешка. В правой руке он сжимал Большой Слемм, острый магический топор.
Ребята сжались от страха. Ческо, прищурившись, пытался разглядеть грозного незнакомца.
— Кто ты? Чего ты хочешь от нас? — набравшись храбрости, спросила Рокси.
Тупак поднял левую руку, сжимавшую непонятный предмет, — это был Какофон, — поднес его к губам и произнес:
— Я Тупак, андроид князя Каркона! Я пришел убить вас! — Голос, усиленный Какофоном, перепугал их до смерти.
Они зажали уши руками.
— У вас нет спасения! Я изрублю вас на куски и скормлю зверям!
Тупак орал как одержимый, звуковые волны, усиленные Какофоном, сотрясали зал. Стены храма дрожали, словно картонные. Было невозможно выносить этот голос и негде было от него укрыться. Это была пытка, способная навсегда лишить слуха. Четверка ребят терялась в мыслях: что же делать, как спастись?
