– Ну же! Просыпайся! Ты!
Швед раскрыл мутные глаза и с трудом выговорил:
– Я видел ее, Леха… Понимаешь, видел! И снова знал, как ее зовут, жену… жену… э… имя? Опять не могу сказать. Во сне я знал ее имя.
– Швед, очнись! Краевцы убивают Яну! Прямо сейчас, в эту минуту! Бежим к ней!
Отшельник начал приходить в себя, в глазах мелькнуло что-то осмысленное. Взгляд Шведа, проясняясь, скользнул по комнате, по оглушенному краевцу… Алекс, видя, что Швед окончательно очнулся, бросился в угол, где Яна спрятала самое ценное из оставшихся пожитков. Разбросал горку хлама, разгреб жухлые листья и выхватил ампулу – ту, из кофра. Обернулся к Шведу. Тот по-прежнему сидел на диване и выглядел растерянным.
– Швед, ну что же ты?! Скорее, держи автомат! Ну!
Алекс протянул оружие.
– Тут такое дело, Леха… Я ведь уже почти вспомнил. Ну совсем чуть-чуть осталось. Еще бы разок увидеть этот сон, и я бы смог назвать имя. Ну самая малость осталась! Мне бы еще раз этой бормотухи краевской хлебнуть…
– Швед! Одумайся, что ты говоришь! Там Яна… ее… ее же убьют сейчас! Лес убьет! Краевцы!
Алекс совсем растерялся. Вот уж этого он точно не ждал. Для него-то все было отчетливо ясно – нужно спасать Яну, остальное не имеет значения. И времени нет совсем. Может быть, счет идет на секунды. Что это проклятое дерево делает с человеком? Душит, травит спорами, испарениями? Какая разница, нужно спешить!
– Я не могу, – проговорил Швед, глядя в сторону. – Единственный шанс вернуть память, понимаешь? Вот сейчас, вот-вот… я ее уже видел… а имя…
Алекс почувствовал, как сердце обрывается и падает вниз – в какую-то бездонную черную бездну. Как же так? Швед, надежный спутник. Он не мог так себя вести! Никогда! Этого просто не могло произойти! Невозможно!
– Ты… Бери автомат! пойдем! Ну!
И снова ткнул оружие едва ли не в лицо Шведу. Тот покачал головой и опустил глаза. Алекс, уже не соображая, что делает, двинул прикладом. Голова Шведа дернулась, из разбитого носа на бороду брызнули красные капли. Отшельник мазнул ладонью, стирая кровь, но в глаза по-прежнему не глядел.
Алекс, больше не обращая внимания на Шведа, бросился к выходу. Пробежал к площади, влетел в круг столбов. Четверо краевцев с выражением благостного удовлетворения на лицах глядели на столб, вкопанный сегодня утром. Бревно уже почти совершенно скрылось под ворохом зелени. Бесформенная куча возилась и росла. И под этим растительным месивом ощущались рывки – посторонние, не связанные с ростом ожившего дерева. Яна жива! Она там!
Алекс бросился к столбу, краевцы стали медленно оборачиваться в его сторону. Того, что оказался на пути, Алекс сбил с ног и сам не заметил, как это произошло – просто смахнул в сторону. Другой оказался проворнее, рванул с плеча автомат.
– Не надо! – рявкнул на бегу Алекс.
Но боец не реагировал. Другой, стоящий рядом с ним, обалдело хлопал глазами, а этот уже поднимал ствол. И Алекс выстрелил. Потом еще раз – во второго, которого как будто разбудил грохот «калаша». Оставался Дамар. Старший сперва не двигался, просто смотрел, как подбегает Алекс к столбу, хватается левой рукой за ветки, пытается оторвать… Медленно, словно нехотя, Дамар шагнул к срезанному очередью бойцу, нагнулся, взялся за приклад «калаша»… Потянул, перехватил второй рукой цевье… В его неспешных движениях была странная уверенность, и Алекс почувствовал, что не может стрелять в этого спокойного неизменно доброжелательного и, главное, медлительного человека.
– Дамар, брось оружие, – скорее просительным, чем повелительным тоном произнес Алекс. – Брось, не вынуждай… Я не хотел этого, но если придется, выстрелю снова.
Краевец, чьим автоматом завладел Дамар, пошевелился и хрипло застонал.
– Видишь, – продолжал увещевать Алекс, – он жив, помоги ему, перевяжи. Не трогай оружие.
При этом он удерживал автомат правой рукой, а левой дергал и рвал ветки, под которыми шевелилась Яна. Стебли, хотя и вытянулись несколько минут назад, уже успели налиться соками и окрепнуть. Алексу никак не удавалось оттянуть живую петлю.
– Не надо, будь человеком! – уже чуть ли не взмолился он. – Ну!
Дамар все с той же непоколебимой уверенностью поднял ствол, направляя его на Алекса. Палец скользнул к спусковому крючку.
– Ты не человек! – выкрикнул Алекс. – Ты Лес!
Длинная очередь, выпущенная в упор, отшвырнула Дамара, старший свалился и замер. Алекс, больше не оглядываясь, рвал и дергал обеими руками ветки, опутавшие Яну. Вот между листьями показалась черная куртка… Кулак с побелевшими костяшками пальцев, стиснувший стебель. Рука Яны шевельнулась, оттаскивая в сторону ветку, которая из-за стараний Алекса держала немного слабее.
Алекс, выронив автомат, стал рвать и дергать стебли, вот уже показалось облепленное липкими листьям лицо Яны, белое как мел. Она выплюнула мятый зеленый ком и прохрипела:
