– Все мы тут веселые, – продолжил Святогор, – а вот вампиры эти – они совсем не забавные были. Ух и тиранили они местное население! А те ничего сделать не могли. Вампир этот, он не чета нашему упырю. Упырь – существо сильное, но тупое. А вампир – сильный и умный. А еще у них способность такая была, в туман обращаться. Послали к ним отряд, объяснить, кто тут теперь главный, а они их натурально съели.
– Да, это я отряд вел, – кивнул Илья, – пытался с ними сразиться, да толку-то… словно по воздуху руками молотишь. Еле убег.
– Не «убег», а отступил, – не согласился с ним Святогор, – и правильно сделал: когда с незнакомым противником сталкиваешься, отступить не зазорно.
– Ты бы и отступил, – Илья усмехнулся, – а я убег, только пятки сверкали. Ребят, что со мной пошли, жалко было, а только их уже пожрали, когда я понял, что не знаю, как с этими чудищами совладать.
– И вот тогда мы с Дабогом пошли, уже не разговоры разговаривать, а наказывать. Подошли к замку вампирскому, а царь и крикнул – выходи, мол, нечистая сила, отведай силушки богатырской. Они и налетели. Я рублю кладенцом вокруг, а они в туман обращаются, толку – ноль. Правда, и они меня достать не могут, туман укусить и ударить не способен, им для этого надо из тумана превратиться.
– МА-ТЕ-РИ-АЛИ-ЗО-ВАТЬ-СЯ!
Все посмотрели на Илью Муромца, который с самым невозмутимым видом выражался учеными словами.
– Это он у кота своего нахватался, – понял вдруг Вольга, а Илья довольно кивнул в подтверждение.
– Этот кот твой меня утомил уже, – пожаловался Святогор, – бегает за мной и все вопросы задает, я половину его слов не понимаю. Ты бы унял его…
– Да это же просто кот, – усмехнулся Илья, – ну приставучий, зато забавный. Я вот вчера прилег отдохнуть, он меня сперва вопросами донимал, все расспрашивал, как я РЕ-ГЕ-НЕ-РИ-РУЮ.
– И кто додумался котов грамоте учить? Греки эти – такие забавники…
– Да я не о том, – отмахнулся Илья, – он под конец сам, видно, устал и лег рядом со мной. Свернулся клубочком и мурлычет, как самый обычный котейка.
– А что с чудищами-то стало? – Дмитрий вернул Святогора к рассказу о минувших днях.
– Ну так бьемся мы с ними, они вокруг кружат, пытаются достать, я без толку мечом вокруг махаю. И вот я заметил, что вампир этот, когда оборачивается, он же не видит, что у него за затылком происходит, глаза-то у него – как у обычного человека. И если очень быстро ударить в затылок, он не успевает среагировать. Я и вдарил одному, так что у него все мозги вылетели. Вот только остальные-то заметили, как я их товарища победил, стали осторожней. Крутился и так и этак, весь уже в крови, они меня тоже кусали, и больно весьма. Кровь уже все глаза залила, бью уже чуть ли не вслепую, думаю, что отступать надо. Сильны чудища. Еще одного завалил, уже почти случайно. Стою, качаюсь из стороны в сторону – у них в зубах еще яд какой-то был или волшба черная. Меня яды не берут, но больно. Протер глаза, смотрю – нет чудищ вокруг. А рядышком Дабог сидит на холмике да насвистывает весело. Присмотрелся я, а холмик-то – из тел вампиров этих. Пока я двух еле-еле одолел, он их с сотню набил и даже не поцарапался. Вот так вот.
– А как он стену Царьграда проломил! – подхватил Вольга. – Пойду, говорит, гляну, что там за неприступный такой город. Басилевс лично выполз мира просить, когда он одним ударом стену снес.
– Да как же мы такого одолеем, – Дмитрий с сомнением посмотрел на Святогора, – и надо ли нам вообще его побеждать? Может, пусть себе разбойников убивает?
– Да я уж сам об этом думал, – тяжело вздохнул Святогор, – только слишком уж опасно оставлять такого за спиной. Понимаешь, в чем дело… это сегодня он разбойников давит, а завтра может пойти и все княжество разрушить. Он совсем непредсказуемый. Уж как только ни пытались его контролировать – и умасливали, и советовали, и ненароком подводили к нужным государству мыслям… Нет; он как чего удумает, сразу делает.
– Про Ермила ему расскажи, – подсказал Вольга.
– Ну или эта история, да… был такой боярин Ермил, подобрался он к царю Дабогу близко, начал советы разные давать. А сам царю все позволял и во всем его поддерживал. Чего бы Дабог ни пожелал, тут же Ермил рядом: распоряжается, чтобы так все и было сделано, да еще и объясняет всем, почему это решение царя – мудрое и дальновидное. Так что скоро лучшим другом царя Ермил стал. Даже в государственном совете вместо него заседал: у царя-то дела важней есть.
– Например, разобраться, почему у ежиков есть иголки, а у зайцев нету, – хохотнул Вольга.
– А помните, как он указ издал, чтобы солнце всходило только к полудню, дабы он выспаться мог всласть? – поддержал товарищей Илья.
– Короче, царь был вроде как при деле, а делами государевыми начал Ермил распоряжаться. Полгода он как сыр в масле катался, да на должности хлебные своих друзей и родственников назначал, как вдруг пришла зима.
– Как всегда, для Дабога это была большая неожиданность. – Илья засмеялся, вспоминая это событие во всей красе.
– Ну да, на улице стало холодно, а к важному делу – назвать стражу нашу городским охранением – царь тогда уже был равнодушен.
– Это должно было серьезно повысить безопасность государства, – снова встрял Илья, – как уверял всех Дабог. А Ермил тут же выделил деньги на то, чтобы таблички да знаки поменять, но пока все меняли да книги правили, царь уже передумал.
