науки.
– Уберите его, я боюсь! – Аленушка отшатнулась от напрыгнувшего на нее кота.
– Тише, тише, – попытался успокоить всех Мстислав.
– Звери у вас злые, и сами обсуждаете, как детей убивать, – Аленушка готова была заплакать, – отпустите меня домой, мне тут страшно.
Мстислав немного растерялся, вокруг нехорошо зашумели.
– Отпустите меня домой, – теперь девочка уже рыдала в голос, – что же вы за злодеи такие! Батюшка говорил, что только очень злые люди детей обижают.
Ситуация выходила из-под контроля. Мстислав растерялся, безуспешно пытаясь унять начинающуюся девичью истерику, Святогор тоже не знал, что делать, Ратибор лишь нехорошо улыбнулся. Помощь пришла, откуда не ждали.
– А ну цыц! – раздался зычный голос Муромца.
Аленушка мгновенно замолчала, продолжая размазывать слезы по лицу своими детскими ручками.
– Не слушала бы ты чудовище людоедское, ничего этого и не было бы.
– Пушистик…
– Проклятущий людоед, – отрезал Илья Муромец, – ты просто не бывала в тех селениях, которые такие вот «пушистики» себе на прокорм определяют. А мне доводилось. Сидят люди, смотрят куда-то в пустоту, улыбаются счастливо, слюни текут. А вокруг кости и недоеденные останки. Скелеты обгрызенные, в основном детские. Детей эти «пушистики» в первую очередь едят, у тех мясо нежней.
– Ужасы какие вы рассказываете… – Девочка снова собралась расплакаться, но Илья резко стукнул ладонью по столу; дубовая столешница не выдержала и разломилась в месте хлопка.
– Молчать, я сказал! Кто брата своего не признал, кто смертоубийство учинил?
– Не было там братца моего, там другой был, подменыш, – всхлипнула Аленушка.
– Брат там твой был, только кот твой его лик от тебя скрыл.
– Неправда…
– Правда, – грубо оборвал ее Илья, – кого глаза подведут скорей – тебя, соплюху, или меня, богатыря земли Русской?
– Я не соплюха, я…
– Соплюха. – Илья скривился от боли: видно, раны еще очень сильно его беспокоили. – Столько ребят хороших полегло. Добрыня, Алеша…
Расчувствовавшись, богатырь даже чуть было не пустил слезу, но быстро вытер глаза рукавом.
– Я, – Аленушка уже почти что плакала, – я…
– Ты, – кивнул Илья, – ты чудовище пустило к себе советы давать. Нет у тебя права больше властвовать.
– Да я же… – пыталась что-то лепетать Аленушка.
– За царя Мстислава! – поднял чарку Илья Муромец.
– За законного царя! – тут же поддержал его Святогор.
– За царя! – ревели вокруг, девочку никто больше не слушал.
Глава 34
Слова богов
Кощей победно оглядел собравшуюся вокруг толпу магогов. Выучить их язык оказалось не таким сложным делом, он был достаточно прост.
– Да как у тебя это выходит? – подозрительно сощурился шаман.
– Просто я знаю слова богов, – пояснил Кощей, – они слушают меня, а я – их.
– Боги слушают всех, – шаман все еще недоверчиво глядел на странного гостя, – чужаков надо есть, так они заповедали.
– Надо есть, – загомонила толпа магогов вокруг, – так заповедано! И так вкусно.
– Всех, кроме меня, так боги сказали, – объявил Кощей, – пусть поразят меня они страшной карой прямо сейчас, пусть разорвет меня в клочья сию секунду, если это не так.
Ближайший магог стремительно отпрыгнул подальше, остальные отшатнулись и взглянули на небо. Кощей развел руки в стороны, как бы подставляясь под удар богов. Ничего не происходило. Магоги задумчиво глядели на Кощея, постоянно переглядываясь между собой.
– Это какое-то очень сильное колдунство, – заключил шаман, задумчиво почесывая затылок.
– Боги послали меня к вам, – сообщил Кощей толпе, – пусть оторвут мне ноги и руки, если я вру.
Магоги с нескрываемой радостью приготовились смотреть, как наглецу отрывает руки и ноги, но, к их разочарованию, ничего не происходило. Один из них даже для верности потрогал Кощея за руку.
– Можно, я ему ухо отгрызу, – один из магогов нетерпеливо подпрыгивал возле Кощея, – его все равно боги разорвут скоро, а я люблю уши у еще живых отгрызать…
