«Пожиратель» развалился. За этим последовал тяжелый удар по первому князю, и лишь вовремя выставленная защита спасла ему жизнь. Оглушенный Ярга повалился на пол и едва слышно прошептал:
– Пощады…
– Честно говоря, мне не по душе то, чем приходится заниматься, – негромко произнес Артем.
– Что ты имеешь в виду? – осведомился Кортес.
– Ну, все это. – Молодой наемник небрежно махнул рукой. – Все, что мы делаем, и вообще…
Они сидели в массивной Tundra, которую Кортес арендовал у шасов на весь день, бездумно таращились на проезжающие мимо автомобили и до сих пор молчали. Точнее, думали. И теперь Артем решил поделиться результатом размышлений.
– Нам с тобой приходилось делать разные вещи, и за деньги, и спасая жизни, но брать заложников кажется мне бесчестным.
– Согласен, – кивнул Кортес.
– Тогда почему мы не отказались?
– Сантьяга. – Старший наемник указал на вышедшего из портала комиссара и открыл дверцу. – Пора.
– Почему мы не отказались? – с нажимом повторил Артем.
Для него это было очень важно.
– Потому, что Далина – не заложник, – ответил Кортес, глядя напарнику в глаза. – Сегодня она умрет.
И прежде чем Артем ответил, Кортес вышел из машины, с силой захлопнул дверцу и повернулся к наву:
– Девушка в кузове, комиссар. На ней «Кольцо неуловимости», заклятие молчания и «Поводок».
– Вынимайте, – сухо распорядился Сантьяга. – Я сам доставлю ее по назначению.
Никто не знал, где находится это место. Ни обычные жители Тайного Города, ни маги, ни верховные иерархи Великих Домов: князь Темного Двора, великий магистр Ордена и королева Зеленого Дома – единственные, кто мог сюда войти. Даже они не знали. Верховные иерархи могли заглянуть в Бункер Вечного Сна, но понятия не имели, где он расположен. И не должны были знать, потому что никто не должен был прикасаться к покоящимся в нем артефактам.
К артефактам, которые отправляли на вечное хранение, потому что не знали, как их уничтожить, или же страшились этого.
К артефактам, способным перевернуть мир.
Но так получилось, что одно из этих страшных устройств могло гарантировать жизнь едва родившемуся ребенку, и Всеслава умолила князя и Франца на невиданное – вскрыть Бункер.
– Готовы, ваше величество? – спросил Аэрба.
– Не уверена, что смогу когда-нибудь подготовиться, – в тон ему ответила Всеслава.
– Но вы понимаете, что это нужно сделать?
– Да.
– Это и есть готовность, ваше величество.
– Да…
Все дело в проклятой слабости. В том, что она до сих пор не восстановила силы после сложных родов. В том, что неспособна провести церемонию по правилам.
Несмотря на согласие именоваться на словах «частным лицом», Всеслава все еще оставалась законной королевой Зеленого Дома, и титул позволил ей войти в небольшую треугольную комнату, в которую вели три двери: черная деревянная для князя Темного Двора, массивная, отлитая из красной меди, которой пользовался великий магистр Ордена, и ажурная калитка, увитая зеленым плющом. Веселая и легкая, почти легкомысленная, как знаменитая улыбка Всеславы.
В центре комнаты высился круглый каменный стол, тяжелый и мощный в обычное время, но сейчас – дрожащий, расплывшийся, словно превратившийся в плохую голограмму. Собственно, так оно и было: князь и Франц исполнили обещание и сотворили свои арканы, сняв или ослабив печати, закрывающие Бункер Вечного Сна. Каменный стол напитался магической энергией и почти растворился, но, чтобы он исчез, требовалось завершить церемонию от имени Великого Дома Людь.
А сил у королевы оставалось совсем чуть-чуть.
– Мне жаль, что я должна это делать, Аэрба, очень жаль.
– Давайте я подержу ребенка, ваше величество.
– Что? Ах, ребенка… Конечно… – Всеслава закрыла глаза, в последний раз прижала к себе младенца, но сдержалась, не заплакала. Постояла несколько секунд, затем поцеловала ребенка в лобик и отдала челу. – Сделай, как мы договорились, Аэрба.
– Для этого я здесь, ваше величество, – твердо ответил серб.
