Резким диссонансом пронзили чужие эмоции. Чьи?
Моргнула, стараясь вернуться в реальный мир, где существуют те, кто не рад жизни моего ребенка.
– Ингрид, тебе необходим полный покой, – тем временем вещал друг семьи. – Принимай эти капли, это поможет сохранить плод, чтобы все прошло нормально. Но честно, я не понимаю, как такое возможно?
При этих словах Торонт внутренне содрогнулся от омерзения. Неужели это его эмоции я поймала? Перевела взгляд на Дирка, но он с полным безразличием выслушивал наставления. Все в этой комнате дышало полнейшим притворством. Лица мужчин выражали заинтересованность и сочувствие, но это было весьма далеко от истины. Дракон лишь делал вид, что ему все это интересно, и мечтал, чтобы эта сцена поскорее закончилась, а Торонт заботливо подтыкал покрывало вокруг меня, делал вид, что утешает и поддерживает в моем сиюминутном недомогании, и сочувственно улыбался. На самом же деле мое состояние внушало ему омерзение. Даже представить страшно, насколько он считал беременность противоестественным состоянием.
Я не выдержала такого напряжения, и изрыгнула содержимое желудка на целителя. До меня донеслось лишь недовольное шипение обоих мужчин. Допустим, для Дирка это необычно, но ведь целителю не должно быть в новинку такое состояние больных? Я внимательно посмотрела на его лицо. В его глазах полыхала неприкрытая ненависть и брезгливость.
«Это не может быть правдой! – кричал мой рассудок. – Целитель, пользующий людей, не может ощущать брезгливость к своим пациентам. Тогда что это? Откуда такая неприкрытая ненависть?»
– Ингрид, вот тебе еще один рецепт отвара, чтобы тебя больше не беспокоили такие проявления, – тем временем бормотал Торонт и быстро что-то строчил на листке бумаги.
– Может, воды? – заботливо спросил Дирк.
От него исходила волна беспокойства и заботы, приятно окутавшая меня со всех сторон, прекратив в какой-то момент все неприятные проявления. Надо сказать, что это было в первый раз, когда меня стошнило. За последнее время состояние было настолько стабильно счастливым, что никаких неприятных симптомов или проявлений моего интересного положения не было ни разу. А то, что это произошло при таких посторонних мужчинах, как Дирк и Торонт, вконец смутило и заставило покраснеть.
Я благодарно вцепилась в руку дракона, прижимая его прохладную кисть ко лбу. В это время целитель все подчищал с помощью своей магии, причем в первую очередь Торонт привел в порядок себя. Меня это обидно царапнуло, тем более что на губах еще ощущался привкус рвотных масс.
– Ингрид, позволь… у тебя еще здесь осталось, – заботливо произнес Дирк, вытирая мое испачканное лицо платком, который достал из кармана.
Я не знаю, что они пережили в прошлом и как сейчас – после такого – подруга отнеслась бы к Торонту, но я точно никаких теплых чувств к этому человеческому магу не испытывала. Мой вердикт был однозначным: он ненавидел меня, то есть Ингрид, и ребенка Дрегаса. И этот человек считался близким другом семьи?! Я была потрясена до глубины души и провожала целителя недоуменным взглядом до самых дверей.
– Я сообщу о твоем положении старейшинам, – вежливо произнес Торонт и вышел из спальни.
– Он не поздравил тебя с беременностью, – задумчиво произнес Дирк, сочувственно пожимая мою руку.
– О чем ты говоришь? – взвилась я в тот же миг. – Он ненавидит меня и ребенка, которого я ношу!
– Кетрин, он же не мог знать… – протянул Дирк и тут же осекся.
– Дошло? – прошипела я, глядя на младшего брата «нашего мужа» глазами Ингрид. – Он ненавидит ребенка Дрегаса.
– Этого просто не может быть! – задушенным шепотом произнес Дирк.
– Может! – припечатала я, сверля взглядом закрытую за неприятным визитером дверь.
Глава 18
Мы еще какое-то время прислушивались к тому, что происходило в доме, но Ингрид права – в хозяйской спальне абсолютно ничего не слышно. Дирк вышел из комнаты, плотно закрыл дверь и отгородил окружающий мир, погрузив в полный информационный вакуум. Тихо как… Это становилось невыносимым.
Бедная женщина, как она все это выдержала? Я с сочувствием и уважением подумала об Ингрид, и в тот же миг раздался ее тихий голос:
– Кетрин, с тобой все хорошо?
– Уже все в порядке, – поспешила ответить ей, – меня вытошнило на вашего друга Торонта.
– Ему не привыкать, – хихикнула в ответ она.
– Я бы так не сказала, – произнесла себе под нос я и крепко задумалась.
Реакция Торонта на беременность Ингрид мне не нравилась чрезвычайно. Я бросила внимательный взгляд на нее, но Ингрид лишь прислушивалась к тому, что происходило вне стен этой комнаты, в доме.
Я свернулась калачиком в кровати, понимая, что рано вылезать из-под покрывала. Надо дождаться, когда старейшины покинут Орлиное гнездо.
– Кетрин, пить? Может, кушать хочешь? – иногда спрашивала меня заботливая подруга.
В ответ я лишь мычала и глубже зарывалась в покрывало.
Говорить не хотелось, расстраивать Ингрид – тем более. Не представляю, что пришлось пережить Дрегасу под прицелом старейшин, которые услышали
