глядя ей прямо в глаза.
– Твоя работа? – гневно полыхнула взглядом на Дирка леди Гротт.
Теперь это была не простая женщина из народа, а настоящая леди, перворожденная. Зрачки впервые в жизни в моем присутствии стали вертикальными, а радужка окрасилась в интенсивный лазурный цвет. При темных, почти черных волосах контраст стал столь разительным, что я смотрела на происшедшие изменения во внешности родного человека завороженно и с каким-то священным испугом.
Леди из рода Лазурных драконов даже выглядеть стала иначе – плечи неуловимо расправились, сама она подтянулась, став еще более высокой. И весь ее величественный образ никак не вязался с простой домашней одеждой из дешевой, но добротной ткани.
– Прошлое всегда возвращается тогда, когда совершенно не ждешь, и напоминает о нем самое близкое и родное существо, от которого такого не ожидаешь, – с горечью в голосе произнесла мама.
Уголки губ дрогнули и опустились вниз, словно мама посчитала меня предательницей, заставившей вернуться в прошлую жизнь, где она была представительницей рода Лазурных драконов. Отчего-то это воспоминание было для нее самым ужасным и неприятным. Она сидела, внешне спокойная, но в душе ее бушевала буря.
– Ты не хотела, чтобы я знала? – тихо спросила я.
– Я старалась забыть этот период моей жизни, – чуть помедлив, призналась мама.
– Почему? Вы дракон, и этого не изменишь, – сказал Дирк.
– Потому что не хочу быть драконом. Не хочу, чтобы моей дочерью торговали так же, как и мной, выдавая замуж за престарелое ископаемое только потому, что ему срочно понадобился наследник, – глухо произнесла мама и даже согнулась под тяжестью воспоминаний.
– Вам тогда сколько было? – сочувственно поинтересовался Дирк.
– Семнадцать, а ему больше трех сотен лет. Лорд Катран Гротт, мой троюродный прадедушка, решивший взять себе в жены молодую драконицу и основать еще одну ветвь Лазурных драконов, – с болью и печалью отозвалась она.
– Он уже давно мертв, – сказал Дирк, поняв, о ком идет речь.
– Знаю, но это не изменит того, что мои родители с радостью продали меня, – ожесточенно произнесла мама.
Боль от предательства родных ей существ, пропасть, разделившая тогда ее с семьей, горечь от всего происшедшего накатили так сильно, что я едва смогла сделать вдох. Бедная мамочка, мне было ее жаль до слез. И сейчас я понимала причины того, что она скрывалась сама и не говорила правду мне.
– А мой отец? Ты говорила, что он маг-оружейник. Почему вы с ним расстались? – задала вопрос, над которым ломала голову все последнее время.
– Шитль появился в тот момент, когда меня уже продали и все контракты были подписаны, – подняла на меня тяжелый взгляд мама, с неохотой начиная рассказ. – Сильный маг-эмпат, он легко добился моего расположения. Ты же знаешь, что с таким даром можно легко влиять на окружающих? – усмехнулась мама, посмотрев на меня.
Я виновато посмотрела ей в глаза, хотя пользовалась своими способностями только тогда, когда хотела избежать наказания за очередную проделку. Я слишком любила маму, чтобы злоупотреблять ее чувствами ко мне.
– Эмпатия – не так уж и страшно, – сказал Дирк.
– Да? Ты в этом уверен? Посмотрим, как ты запоешь, когда Кет начнет вертеть тобой по своему усмотрению, – усмехнулась мама.
Дракон не обиделся. Кажется, он тоже понял, что сейчас в женщине говорят горечь и обида, направленные на тех людей, которые в прошлом испортили жизнь молодой драконице, и вовсе не «зять» объект ее негативных мыслей. Дирк не стал комментировать замечание мамы, позволяя той собраться с мыслями и продолжить свой рассказ о нелегких испытаниях, случившихся в ее жизни более двадцати лет назад.
– Шитль умело воспользовался своим даром, убедив меня в своих чувствах. Я влюбилась впервые и по-настоящему, – помолчав и собравшись с силами, продолжала она. – Я рассказала ему о планах своих родителей, и он предложил помощь. Он говорил очень убедительно, дарил поцелуи и обещания, а я верила, всем сердцем верила, что молодой и красивый маг искренне любит меня.
– И что случилось дальше? – спросила ее, видя, что она не торопится продолжать.
– Мы сбежали, – пожав плечами, коротко ответила мама. – Мое очарование умным и решительным возлюбленным продлилось недолго, всего два месяца. Случайно я увидела, как из нашего дома, который мы снимали в уединенном районе столицы, уходил мужчина, закутанный в темный плащ. Я из чистого любопытства поинтересовалась у Шитля о личности таинственного визитера, и совершенно неожиданно получила очень эмоциональную отповедь. С недоумением и удивлением узнала о том, что меня пожалели, выкрали, облагодетельствовали, а сейчас я вмешиваюсь не в свое дело, интересуясь его жизнью. Я попыталась оправдаться, объясниться, и тогда Шитль обозвал меня драконьей подстилкой. Оставаться в этом доме я больше не смогла. Эти слова ударили очень больно, открыв глаза на подоплеку поступка мага. Эмпат прекрасно видел, как надавить на девушку, попавшую в трудную ситуацию, а потому просто воспользовался случаем и соблазнил. Понимаю, что сама была виновата, наивно влюбившись в красивого мужчину. Сбежала с ним, не позаботившись о том, чтобы стать ему женой по закону. Но и возвращаться к родным, которые меня разыскивали, чтобы выдать замуж за Катрана Гротта, я тоже не собиралась. Вскоре я поняла, что беременна. Потратив последние деньги на акушерку, принявшую у меня роды, отправилась строить свою жизнь
