приличествующим случаю почтением произнес:
– С вашего позволения я бы лучше подождал на кухне. Прошу прощения, леди Виржиния, – снова поклонился он и вышел.
Воцарилось неловкое молчание. Прервал его, разумеется, Эллис.
– Э… ну, с другой стороны, в кухне все наши разговоры прекрасно слышно, – светло улыбнулся он. – В общем-то, медицинские факты мы обсудили. Можно переходить к версиям. Итак, первая и главная версия – доведение до самоубийства с целью получения выгоды, – уверенно объявил Эллис. – Достоверно известно, что Патрик Морель не так давно выиграл крупную сумму на скачках. Так вот, в протоколах осмотра места происшествия и в справке из банка, где мистер Морель имел счет, ничего об этих деньгах не известно. Мистер Калле, сколько там было?
– Две тысячи хайрейнов, – с готовностью откликнулся художник. – Выплатили в Ярби, две недели назад.
– Две тысячи, Святые небеса! Да ради таких денег иной наизнанку вывернется, а уж человека убить – раз плюнуть. – детектив выразительно провел большим пальцем по своей шее. – Берем эту версию за основную. Под подозрение попадают сотрудники букмекерской конторы в Ярби, случайные свидетели выигрыша, друзья, которым он хвастался, и, конечно, мифическая невеста Мореля. Вторая версия – несчастная любовь. И тут опять в подозреваемых эта самая невеста, которую никто не видел, а также обиженные соперницы и ревнивые поклонники невесты. Третья версия… ну, предположим, профессиональная зависть. Надо опросить тех, кто работал с Морелем в театре. Четвертая версия – самоубийство по личным причинам. Сюда входит и шантаж, и разочарование в жизни, и внезапное известие о мучительной и смертельной болезни, и многое другое.
– Невозможно!
– Ну-ну, спокойнее, мистер Калле, возможно и такое. Иногда люди совершают самые неожиданные поступки… Итак, остановимся пока на четырех самых вероятных версиях. Осмотром места происшествия, сбором улик и опросом свидетелей я займусь сам, но кое-какая помощь мне не помешает. – Взгляд Эллиса стал задумчивым.
– Сделаю все, что в моих силах, – с энтузиазмом пообещал художник. Эллис повеселел:
– Вот и замечательно. Вот вам задание – разузнайте о невесте Мореля. Советую вам взять легенду – «у меня есть запечатанное письмо от Патрика Мореля, которое я должен передать его невесте лично в руки». Учтите, что если виновата именно та женщина, она может попытаться убить вас. Постарайтесь не ходить в одиночку, не открывать дверь незнакомым людям и так далее.
– Я готов рискнуть, – с мрачной уверенностью, не вязавшейся с его обычным легкомыслием, заявил Эрвин. – К тому же у меня есть один мальчишка в подмастерьях. Раньше он жил при студии, теперь я могу как бы за заслуги пригласить его переехать ко мне. Думаю, что уж при свидетелях-то убивать меня не станут.
– Как знать, – качнул головой Эллис и добавил задумчиво: – Да, кстати. Есть и пить в незнакомых местах тоже не надо. Раз Патрика Мореля, возможно, опаивали умеренно ядовитыми смесями, то и на вашу долю убийца вряд ли поскупится.
– Понимаю.
– Теперь вы, леди Виржиния, – обернулся детектив ко мне. – Эта кофейня – прекрасное место для сбора слухов. Вот и поспрашивайте, случались ли неожиданные смерти в среде людей искусства в последнее время. И о самом Патрике Мореле поспрашивайте. Только постарайтесь сделать это незаметно.
«Как?» – хотела я спросить и тут мне в голову пришла идея. Немного сумасшедшая, но определенно удачная… и к тому же выгодная для меня и «Старого гнезда».
– Хорошо, – улыбнулась я. – С превеликим удовольствием.
На том и порешили.
Мы еще полчаса посидели, допили кофе, посетовали на погоду, а потом разошлись. Я, тщательно давя зевоту, села в машину, услужливо подогнанную Лайзо к самому входу. Эллис и Эрвин распрощались со мною и, негромко переговариваясь, отправились куда-то вниз по авеню Роул. Им нужно было многое обсудить, а мне – обдумать хорошенько план своего воистину грандиозного мероприятия.
– Вы в порядке, леди Виржиния?
– Я? Ох, да, конечно, просто слегка утомилась. – Вопрос Лайзо вырвал меня из глубокой дремы. – Смотрите лучше за дорогой, а не за мной.
– Одно другому не мешает. – Кажется, он улыбался, хотя лица его я не видела и не могла сказать точно. – А как ваше здоровье в целом, леди? Мать моя говорила, что у вас пошаливает сердце и обмороки случаются.
– Теперь уже реже, спасибо ее замечательному рецепту. – Поддерживать беседу мне не хотелось совершенно, но Лайзо напомнил мне, что Зельде я была обязана избавлением от недуга. – При встрече обязательно передайте ей мою сердечную благодарность.
– Передам, передам, то-то она рада будет, – развеселился Лайзо. Похоже, я сказала что-то очень польстившее его самолюбию. – Вы не стесняйтесь, леди Виржиния. Если почувствуете себя плохо – ну их, докторов этих. Моя мать любого профессора за пояс заткнет!
– Охотно верю, – улыбнулась я и отвернулась к окну, давая понять, что разговор окончен. Спать хотелось неимоверно, а мне нужно было хотя бы приблизительно, вчерне набросать статьи расходов по грядущему мероприятию… мероприятию, да…
Задремала я незаметно, а очнулась резко, будто от пощечины.
