– Постой! Кто такая Анне? Это та простолюдинка, что вчера…
– Да! И она не простолюдинка! Она – чудесная девушка!
Коэл вдруг ощутил, что сейчас начнет хохотать. Неудержимо, до колик, до судорог. Он прикусил губу и дернул себя за ус, чтобы хоть как-то сдержаться.
– Да вы что, с ума оба сошли? Влюбляются на старости лет! Что вам мешало страдать и закатывать глаза от чувств двадцать лет назад?
– Да при чем тут это?! – опешил от его напора Регнар.
– Да при том! Вы тогда не попадали бы в темницы, вас не протыкали бы острыми железками. Вас не отправляли бы в опалу, а мне не пришлось бы ломать голову, как вытащить вас. Вы бы не набрасывались на меня с кулаками, не кричали бы, что плевать хотели на тридцатилетнюю дружбу просто потому, что я трезво смотрю на жизнь и не считаю, что всякая смазливая мордашка достойна того, чтобы из-за нее терять жизнь и честь!
– Смазливая мордашка? Да что ты понимаешь? Дело вовсе не в мордашках. У нее душа золотая, а ты готов…
– Что я готов? О чем ты?
– Зачем ты подговорил Анне, чтобы она согласилась выйти замуж за Ланса?
– Я?
– Ну, а кто еще? Айден из Дома Черного Единорога?
– То есть ты считаешь, что я способен на подлость в отношении друга?
– Считаю!
– Знаешь, Регнар, – Коэл несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул, – если бы сейчас передо мной стоял любой из дворян Аркайла, то спесь с его усов слетела бы от удара моей перчатки. Ты это понимаешь?
– А что тебя останавливает?
– А ты не понимаешь?
– Нет!
– Во-первых, дружба!
– Об которую ты раз за разом вытираешь ноги? А во-вторых?
– А во-вторых, я эту просто… эту девушку первый раз в жизни увидел вчера!
– Так я тебе и поверил. Я же разговаривал с глашатаем, праном Врестом! Ты подходил к нему, насильно сунул в руку кошелек с «лошадками» и просил ритуальные слова завершения приговора читать не скороговоркой, а с чувством и расстановкой. Думаешь, я не понимаю зачем? И теперь врешь мне в глаза!
– Да не вру я! – Коэл огляделся по сторонам. Кажется, на них не обращают внимания. Пока не обращают. Но до бесконечности это длиться не будет. Ссора капитана стражи и придворного мага-музыканта станет темой для сплетен и пересудов на долгие недели вперед. – Да, признаюсь… – заговорил он тише. – Я задумал вызволить Ланса именно так, как и получилось. Попросил прана Вреста выделить старинную формулу о помиловании. И договорился с одной вдовицей… Клянусь, она дворянка, хотя от их разорившегося Дома, кроме герба, ничего вообще не осталось, работает прачкой, чтобы с голоду не помереть, трое детей…
– Ты хотел для Ланса такой судьбы? Вдова и трое детей? – опешил Регнар.
– А что ты думал? – ощерился Коэл, становясь похожим на рассвирепевшего пса. – Прикинь сам, чего он достоин? Всю жизнь пил, гулял, волочился за юбками, дрался на дуэлях… Он думал о чем-то? Он думал о достойной старости? О наследниках? О пользе, которую мог бы принести миру?
– Он придумывал лучшую во всех двенадцати державах музыку. Лучшую! Не было и нет менестреля лучше, чем он! Никто не может повторить его музыку!
– Вот видишь! Ты сам ответил. Не станет Ланса – не станет и его музыки. И что же я делаю? Вернее, пытаюсь сделать. Устраиваю так, чтобы все вспомнили обычай, забытый в Аркайле добрых полторы сотни лет. Любая вдова или девица может увести приговоренного с плахи, если отправится с ним прямиком под венец. Что должно произойти в итоге? Ланс альт Грегор, величайший менестрель всех времен и народов, жив-здоров и продолжает творить. У него появляется цель в жизни – прокормить многочисленную семью, поэтому он работает больше, не устраивает склок, не перечит власть имущим. Возможно, набирает учеников. Кому как не тебе знать, что делает музыкант, когда испытывает нужду в средствах? От этого выигрывают все: Ланс, его семья и человечество в конечном итоге! И, кроме того, он оставляет в покое ту девушку, о которой только и думает, несмотря на все заверения!
– При чем тут Анне? – потряс головой окончательно запутавшийся Регнар.
– Да ни при чем… Сам не понимаю, как она там оказалась… Хорошо еще, вдова, с которой я договаривался, не стала препираться – вот было бы развлечение для толпы! Куда там выступлению знаменитого менестреля! Вот так и получилось… Ну? Ты мне веришь?
Маг-музыкант опустил голову. Его плечи безвольно обвисли.
– Верю. И не верю… Я не знаю, что мне делать, Коэл, я запутался…
– Тут уж ничего не поделаешь. Можешь разыскать эту Анне, поговорить с ней.
