служебного положения в целях личного обогащения. Первичное значение слова соответствует его современному пониманию: латинское корни com — вместе, сообща + rumpere — грабить, опустошать, разорять, расхищать.»
Прошу прощения у читателей за столь обширное отступление, но ведь интересно, а как тогда боролись с этим гадким явлением? Обратимся к Википедии (хотя не всегда и не во всем ей стоит доверять). Статья Корруппия в России (цитирую фрагмент, относящийся к изображаемому в романе времени):
В общей сложности к 1857 году чиновников было около 86 000 человек. Из чиновников низших классов (от XIV до VII) в те годы привлекалось палатами уголовного суда ежегодно около 4000; чины VIII–V классов судились в Сенате, примерно по 700 человек в год; чиновники высших чинов Табели о рангах попадали под следствие в единичных случаях. Таким образом, в общей сложности около 5–6 % чиновников ежегодно попадали под различные расследования уголовных палат и Сената. Однако, по обвинениям в мздоимстве и лихоимстве проходило гораздо меньшее число. Если в 1847 г. число чиновников государственной службы, судимых в палатах Уголовного суда за мздоимство и лихоимство, составляло 220 чел., то в 1883 г. эта цифра составляла 303 чел. (а к 1913 г. достигла 1071 чел.). Тем не менее, власти всегда понимали, что попадают под суд за взяточничество далеко не все, и искали пути для профилактики и уменьшения этой язвы.
Важным фактором борьбы с «воровством» на государственной службе стала начавшаяся в правление Александра II система публикации имущественного положения чиновников империи. Периодически, как правило — раз в год, выходили книги, которые так и назывались: «Список гражданским чинам такого-то ведомства». В этих книгах, доступных для широкой публики, были приведены сведения о службе чиновника, его наградах, поощрениях и что, не менее важно — взысканиях, а также о размере получаемого им жалования и наличии имущества. Причем, имущество указывалось не только личное, но и «состоящее за женой», как наследственное, так и приобретенное. Имея на руках такой «Список», каждый мог сравнить декларируемое положение чиновника и реальное. Все три редакции (1845, 1866 и затем 1885 гг) Уложения о наказаниях уголовных и исправительных оговаривали возможность получения взятки должностным лицом и через других, в том числе жену, детей, родственников, знакомых; признавали преступление оконченным, «когда деньги или вещи были ещё не отданы, а только обещаны ему, по изъявленному им на то желанию или согласию»; предусматривали некоторые завуалированные способы получения взятки — «под предлогом проигрыша, продажи, мены или другой какой-либо мнимо законной и благовидной сделки». Чиновникам запрещались всякие сделки с лицами, вступающими в подряды и поставки по тому ведомству, где они служат, потому что предполагалось, что эта сделка или договор только прикрывает собою взятку, данную для того, чтобы чиновник незаконно благоприятствовал подрядчику при сдаче вещей или работе в ущерб казне. За совершение таких сделок обе стороны подвергались взысканию, равному цене заключенной сделки, а чиновник к тому же исключался из службы (ст. 485 и другие статьи отделения VI главы XI Уложения о наказаниях).
Выходит, люстрация тогда тоже применялась (и, главное, в большей степени законно) — Прим. перевод.
91
Судя по всему, карманы у тогдашних пиджаков были огроменными. Посмотрите какой-нибудь классический вестерн или зайдите в исторический музей и поглядите на револьверы середины XIX века, прикиньте, сможете ли сейчас сунуть «револьверт» в карман пиджака… В отличие от «дерринджера», о котором чуть дальше. — Прим. перевод.
92
Термин «Дерринджер» (Derringer) происходит от неправильного написания фамилии американского оружейника Генри Деринджера (Genry Deringer), производившего в первой половине 19 века компактные однозарядные капсюльные пистолеты, предназначенные для самообороны на минимальных дистанциях. Пистолеты Деринджера легко прятались в обширных карманах одежды тех времен, и имели довольно внушительный по нынешним меркам калибр — 10–14 миллиметров. Короткий ствол и маленькая рукоятка Деринджеров отнюдь не способствовали высокой точности и дальности стрельбы, однако на расстоянии ширины карточного ствола или кабины дилижанса шансы попасть из такого оружия в оппонента были, в общем, вполне реальными. При этом нужно учесть, что в те времена медицина была на гораздо более низком уровне. Даже незначительная по нынешним меркам огнестрельная рана могла сто — сто пятьдесят лет назад привести к весьма печальным последствиям, в первую очередь из-за сепсиса, усугубленного пороховой гарью и смазкой из животного жира, занесенными в рану вместе с безоболочечной нулей. Посему оружие, в нынешнее время кажущееся несерьезным, в те времена воспринималось совсем по другому — и нужно это иметь в виду, оценивая потенциальную эффективность оружия. Даже маленькая и крайне маломощная пуля .22 калибра тогда несла нешуточную угрозу, и зачастую служила серьезным аргументом в различных спорах и конфликтах.
