Нет. Нет. Нет.
Убей!
– Ал… не шевелись, – спокойно сказал Рэм, встретившись со мной взглядом. – У твоего сокровища в руках нож. И она готова всадить его тебе в спину.
О боги! Пусть Ал сейчас отпустит и уйдет. Я еще смогу справиться с чарами. И никогда не стану искать с ним встречи. Навсегда покину Кардос, только бы он жил!
Но Алэрин не разжал объятий.
– Поговори со мной, Трин. Пожалуйста.
Что? Глупец! От меня надо бежать. И от ножа, что в руке, тоже.
Замахиваюсь для удара, и Рэм оказывается рядом, не сводя с меня взгляда. Но ничего не предпринимает. Странно? Еще как!
– Трин, что граф Ритэ тебе сказал?
Почему Ал не просит опустить нож? Понимает, что бесполезно?
Я смотрю на свою дрожащую ладонь и сверкающее лезвие.
– Трин, скажи хоть слово.
– Слеза Моря, – шепчу я, чувствуя, как боль ползет по руке, заставляя действовать.
Воткнуть нож в спину тому, кто так дорог. Хорошая встреча получилась! Такая долгожданная!
– Что? – поразился Рэм. – Граф Ритэ взял камень?
– Да.
Перед глазами все размывается, запястье жжет, как будто оно плавится в огне.
– Трин, ты не убийца. Никогда ею не была.
Я знаю, что Ал лжет.
– Ты не убивала купца Мирата. Слышишь?
Ал стоит, по-прежнему меня обнимая и не шевелясь. Пытается отвлечь разговором? Зачем? Магию камня не остановить. Это даже дети знают.
– Я был в твоей деревне. Все не так, как ты думаешь. Я расскажу. Сразу же, как ты бросишь нож.
Хорошее условие. Я сопротивляюсь древней магии из последних сил, но все же опускаю оружие еще ниже. Заранее зная, что буду себя ненавидеть, наклоняюсь.
– Ал…
В нос ударяет запах ириса. Горьковатый, но такой желанный. И мне чудится, что на губах снова горит первый поцелуй Алэрина. Так неосторожно сорванный мной украдкой. И только моря рядом не хватает. Сильного, баюкающего. Вместо него Ал. И спина с розой, которая наверняка выпустила шипы, а мой маг стоит и не шевелится. Хотя ему наверняка больнее, чем мне.
Убей!
Сверкает на запястье брачный браслет, обещая несбывшееся счастье. Знаю, оно как дурман. Манит, да только я чувствую себя воришкой. Забрала то, что никогда не было моим. И каждую линию на этом треклятом браслете видно так четко, что не налюбуешься.
Убей!
И запах ириса, кажется, только усилился, окутывает. Мама всегда говорила, что выбор за мной. Но как можно решать, если магия Слезы Моря заставляет плавиться в огне? Боль лишает рассудка даже сильных.
– Даже если я сейчас умру от твоей руки, Трин, не печалься. Я уже тебя простил, слышишь? – прошептал Алэрин, замирая и позволяя мне действовать.
– Почему?
Вопрос срывается с губ, и я смотрю на сверкающее лезвие, потом на браслет, снова на нож и опять на подарок Алэрина.
– Люблю тебя. Всем сердцем. Сокровище мое.
И совсем некстати в этот момент в себя приходит граф Ритэ.
– Убей! – Он кричит, и внутри меня все вибрирует, требует всадить нож в спину, не думая и не мешкая, жаждет крови. Непонятно даже, почему я держусь и медлю, ведь сопротивление вызывает неимоверную боль.
И я сделала то, что должна: посмотрела в глаза графу Ритэ, убивая страх.
– Думаешь, взял Слезу Моря и стал сильнее? – прошипела я. – Знаешь, в какой момент становятся воином? Когда можешь убить, но вместо этого проявляешь милосердие. Когда можешь посадить в клетку, но отпускаешь на свободу. Когда можешь позволить погибнуть, но протягиваешь руку для помощи. И это, граф Ритэ, не проявление слабости. Это проявление силы. Моей силы.
И руки дрожат, лезвие сверкает в сантиметре от Алэрина, а потом я, глядя в глаза графу Ритэ, с неимоверным усилием разжимаю побелевшие пальцы,
