– Это может быть совпадением… – прошептала Арсеника.
Стоявший за спиной Дев положил обе ладони ей на горло и сжал – несильно, ровно настолько, чтобы она не смогла больше думать ни о чем другом, кроме его пальцев и того, что они сделают дальше.
– Следи за мыслью, – проговорил он бесцветно. – Вероника Бородина возвращается с изнанки. Ее дом взлетел на воздух. Нового адреса она не знает. Зато находит Ландера и эту Божену. Втроем они мутят план по замене тебя на нее. Потом зачем-то снова тебя выцепляют. Приходят сюда. Нагло. Вполне в стиле Игни. Вот только зачем?
– Я н-не знаю. – Дев сжал сильнее. Арсеника начала задыхаться. – Ландер давно хочет меня убить.
– Так и убивал бы раньше.
Он сел напротив и уставился на нее с выражением крайней задумчивости. А она мучительно сдерживала кашель, но он все равно прорывался между жадными, судорожными вдохами, которыми она никак не могла надышаться.
– Расклад таков, – продолжал рассуждения Дев, подперев кулаком подбородок, – что Игнишн сейчас, типа, в логауте. Отдыхает в больничке после лихого заезда по ночному городу. Проблемы живых, знаешь ли. Сотрясение мозга, множественные переломы…
Арсеника этого не знала. Зато теперь ясно, чему она обязана относительно спокойным существованием последнюю неделю.
– И все эти замуты Божены с разговорами про ночные смены неслучайны… Кстати, кролик, что ты делаешь сегодня ночью?
– Я? Ничего, – она снова не понимала, к чему он клонит.
– Вот и хорошо. Потому что у нас с тобой два варианта. Свалить и не рисковать. Или рискнуть, выяснить все, а затем свалить. Твой выбор?
Арсеника промолчала. Выбора у нее не было.
– Тогда мы просто обязаны попрощаться с этим чудесным гнездышком как следует…
Крышка ноутбука захлопнулась, сам он отправился на пол. Арсеника оказалась лежащей лицом вниз на твердой поверхности стола. И коротко вскрикнула, когда Дев рывком за волосы заставил ее до предела возможности выгнуть спину.
Почти поверила, что на этот раз обойдется. Зря.
– Вставай. Нужно все здесь убрать.
Она сидела на полу и безучастно наблюдала за тем, как Дев ураганом проходится по всем шкафам, сметая содержимое в черный мусорный мешок.
– Я не могу.
– Некогда жертву строить, собирайся!
– Я правда не могу. Очень больно.
Дев повернулся. Подошел. Присел напротив и заставил ее поднять голову.
– Если ты прикалываешься, то я… – По мере того как он всматривался, раздражение на его лице сменялось чем-то вроде сочувствия. – Ты серьезно? Хочешь, чтобы я поверил?
Арсеника судорожно втянула воздух. Лавина жалости к себе оказалась мощнее злости, за которую она цеплялась все это время. И хлынула наружу всхлипами, больше похожими на вой.
– Никто… никогда… – Слова царапали горло, когда она их выталкивала. – У меня был только ты.
– Нет. Я бы понял.
– Ника… Это все Ника… – Арсеника давилась всхлипами. – А я ни с кем…
Теперь уже Дев казался по-настоящему напуганным. Обхватил ее руками, прижал к себе. Укачивал, словно маленькую, гладил по волосам. Ее слезы расплывались на плече его футболки пятном, похожим на осьминога.
– Я же не знал, ты ничего не говорила… В первый день ты быстро согласилась, и я подумал… Что у тебя много опыта, понимаешь?
– Я испугалась. – С каждым словом напряжение внутри слабело, но все еще страшно было поверить в эту запоздалую нежность, которая в любой момент могла опять обернуться яростью. – Испугалась, что, если откажусь, ты снова меня ударишь, а потом… Захотела тебя сама.
Арсеника закрыла глаза. Внезапный приступ истерики ее вымотал.
– Встать сможешь?
Двигаться не хотелось, но она попыталась. Ноги не слушались. Внутри жгло от каждого движения.
– Подожди. Я помогу.
Дев поднял ее на руки. И это тоже было непривычно.
Он донес ее до ванной комнаты, опустил ногами на коврик и включил воду.
Если бы сейчас он попытался ее утопить, она не стала бы сопротивляться.
Пока наполнялась ванна, Дев стягивал с покорно стоящей Арсеники свитер и джинсы. Затем разделся сам.
– Не бойся, я больше не сделаю тебе больно, – шепнул он и первым опустился в горячую воду.
Тепло расслабляло мыщцы. Дрожь медленно отпускала. Они лежали, тесно прижавшись друг к другу. Его вдох – ее выдох. Под ладонью Арсеники
