Простая смерть простой девчонки из поселения грассов.
– Возможность выбора велика, – учтиво сообщает Хакс. – Казнь на электрическом стуле. Отсечение головы. Утопление, что, я уверен, выглядит наиболее подходящим.
Я рассматриваю все варианты по очереди, и меня захлестывает волна чувств. Я не отвечаю.
– Я включу в цифровой отчет запись о твоей нагрудной сумке. Мы найдем ее на месте происшествия. Говоря цифровым языком.
Я не знаю, что сказать.
– Пожалуй, спасибо.
– Хорошо. Я понимаю. Это сарказм. Рассуждения о прекращении человеческой жизни считаются неприятными для людей.
– Именно так. – Я поворачиваюсь к Фортису. – Вот еще что. Почему именно я? Почему ты сказал, что я значу больше, чем остальные?
– Ты еще не сообразила? – (Я качаю головой.) – Просто подожди. Ты поймешь, Долория Мария де ла Круз. – Он усмехается, но его глаза серьезны. – Есть нечто такое, что ты несешь в себе. Наиважнейшее. То, что, как я надеюсь, спасет всех нас.
В моем сознании снова вспыхивает образ старого предсказателя и то, что он говорил о некоей девушке. О той, которая только и имеет значение, но это не я. Я выбрасываю ее из головы, потому что в этой лодке, в этом заливе нет места для чего-либо другого.
– И именно поэтому я должна умереть?
Фортис ничего не поясняет, просто продолжает:
– Они тоже это знают… или узнают вскоре. А когда узнают, то не остановятся, пока не найдут тебя. Поверь мне, малышка Грасси.
Доверься мне, Дол.
Я знаю, что Фортис что-то говорит, но в моей голове звучит голос Лукаса.
– Долория, – окликает меня Док.
– Да?
– Я оцифровал и систематизировал содержимое твоей нагрудной сумки, согласно данным на твою последнюю ночь в Посольстве. Все будет занесено в справочную систему Посольства.
– Хорошо, – говорю я.
– И, Долория…
– Да?
– Мне будет жаль прерывать твою жизнь.
Я улыбаюсь и смотрю на Фортиса, который кажется мне все больше и больше похожим на человеческого двойника Дока. Или, может быть, на его брата.
– Я знаю, Док. Мне тоже жаль.
Я понимаю, как все это горестно, пусть даже моя смерть будет простой формальностью.
Возможно, Фортис прав. Возможно, во мне действительно что-то есть, что-то такое, что заслуживает внимания.
Я надеюсь, что это так.
– Я проверяю все свои программы, чтобы найти подходящие слова, достойные этого события.
– Вряд ли в классике найдется нечто применимое к нашей ситуации, Док.
– Как насчет «прощай»?
Я качаю головой:
– Не люблю это слово. Иногда мне кажется, это вообще единственное слово, которое я знаю.
Мои глаза наполняются слезами. «Наверное, это от ветра, – думаю я. – Я бы ни за что не заплакала на собственных похоронах». И в то же время я ощущаю новую связь со своими родителями и с миллионами тех людей, которые умерли после пришествия Лордов. Я думаю о бессмысленности их смертей.
Я обещаю себе, что моя смерть будет иметь значение.
– Никаких прощаний, Док. – Я откашливаюсь, но мой голос все равно звучит хрипло.
– В таком случае как насчет «привет»?
Я беру кожаный браслет, который Фортис давно уже держит в руке, и подношу к своему уху. И просто киваю.
–
–
– Дело сделано. Твои файлы устранены и заменены. И насколько теперь известно миру, Долория Мария де ла Круз скончалась сегодня ночью. В этом обвинят бунтовщиков.
Я не свожу глаз с темной бурной воды и гадаю, окажется ли Док прав.
