– Я просто хотела спросить вас, прошли ли мы уже вашу маленькую проверку, сэр.
На лице Тимы выражение полной невинности, однако экран почему-то мерцает.
Через двадцать секунд полковник возвращается к нам, в классную комнату.
А я пытаюсь понять, означает это «да» или «нет».
– Я рад, что вы поладили между собой, – говорит полковник Каталлус. – А как твоя рука, Ро? Надеюсь, Тима ранила только твою гордость?
Никто не произносит ни слова. Я не улыбаюсь и никак не реагирую. Я ставлю перед собой задачу никого не подпускать близко к себе, не видеть ничего внутри полковника Каталлуса. Ни кошек, ни девушек, ни ледяных стен. Что бы там ни происходило в нем и с ним, я не желаю этого знать. Так безопаснее.
Вместо этого я сосредоточиваюсь на том, где нахожусь и что могу сделать. Тима все запутала. Она совсем не то, чего я ожидала, но мне не следует удивляться. Не следует удивляться больше, чем в отношении Ро, или Лукаса, или даже самой себя. Я не могу уже делать вид, что она не такая, как мы.
Мне неизвестны пределы наших возможностей, но ясно, что именно поэтому Посольство так нами интересуется.
Чего они от нас хотят?
Не знаю, чего я боюсь больше – попытки сбежать с риском быть убитой по дороге или пребывания здесь, с полковником Каталлусом и его болезненными испытаниями и желанием умереть из-за них.
Я съеживаюсь на своем стуле, на твердом синтетическом стуле, похожем на деревянный.
Полковник Каталлус откашливается:
– Мне нужно многое обсудить с вами. Теперь, когда я снова вижу вас, всех четверых, вместе. После стольких лет.
Он позволяет своим словам повиснуть в ярком освещении комнаты.
И тем не менее нас действительно четверо. Но на самом деле всего ли нас четверо, как, похоже, думают в Посольстве?
Дети Икон.
– Это невозможно, – наконец произношу я.
Неважно, что я думаю, я не собираюсь больше ничего говорить. В особенности теперь, когда знаю, как пристально за нами наблюдают.
– Разумеется, это возможно. – Тима вскидывает голову, постукивает ногтями по столу, все быстрее и быстрее. – Ты не можешь знать, что возможно, а что нет, но это не ограничивает пределы возможностей. – Она делает большие глаза. – Это же очевидно.
– Очевидно, – передразнивает ее Ро.
Лукас изучающе всматривается в лицо полковника Каталлуса. Лукас явно так же растерян, как и я, он не притворяется.
– Вы просто скажите нам, полковник Кат. Что бы это ни было, вы можете высказаться. Мы здесь все друзья.
Ро ухмыляется, наваливается на стол рядом со мной:
– Говори за себя, Пуговица.
– Довольно! – Полковник Каталлус чуть наклоняется вперед. – Мудрость ее светлости Посла проявляется мириадами способов. Не думайте, что вы здесь просто потому, что можете что-то сделать для нас. – Он кивает. – Дело в том, что вы должны…
Видеоэкран за спиной полковника Каталлуса вспыхивает. Тот явно удивлен.
– Виноват… Минутку.
Мы четверо переглядываемся, в равной мере озадаченные. На экране появляется знак Посольства, он начинает мигать, что явно еще сильнее волнует полковника.
Каталлус говорит, глядя в экран:
– Да?
– Полковник Каталлус, вам сообщение из канцелярии Посла.
– Что там, Компьютер?
Мне требуется пара мгновений для того, чтобы понять: полковник говорит с Доком.
– Не могу сказать. Сервер, похоже, отправил сюда какое-то ошибочное послание или послание с ошибкой. Вас то ли требует к себе Посол, то ли это системный сбой.
Полковник не стал бы рисковать, разбираясь, ошибка это или нет. Мы все знаем, что через несколько секунд он уже будет за дверью.
– Может, это ничего не значит, – старается подбодрить его Док. – Пойдите туда.
– Да, пожалуйста. Идите, полковник Каталлус, – говорит Тима.
– Это ненадолго.
И, слегка подрастеряв важность, полковник вместе со своими бронзовыми крылышками исчезает.
