– А в рассрочку нельзя? – полюбопытствовала я, примериваясь, как бы половчее перейти этот дурно пахнущий Рубикон. – С отсрочкой платежа лет на сто?
Чертик глубоко вздохнул. Подошел ко мне и задрал мне подол на голову.
– Ты спятил?!! – высказала я свое негодование. – Мы же все выяснили!
– Молчи, женщина! – сурово сказал Лад и взвалил меня на плечо. Пробурчал: – Какой у меня тяжелый крест!
– Я стройная! – обиделась я в юбки. – И мало вешу!
– Угу! – согласился чертенок и поскакал.
Теперь я хорошо прочувствовала, как себя ощущают леденцы-монпансье в жестяной коробке. Завидовать было нечему!
После того как меня поставили на твердую поверхность и поправили платье, я еще пару минут пыталась отыскать возможность вздохнуть и, главное, выдохнуть. И заодно изыскать потенциал взглянуть на мир добрыми, не налитыми кровью глазами.
Мы, кстати, весьма удачно вышли. В лес.
– Леля! – Из-за ближайшего кустика выскочили Лелик с Боликом и кинулись меня обнимать. – Где Сириэль?
– Можно я расскажу все вам троим сразу? – высказала я свое пожелание. – Чтобы лишний раз себя и вас не травмировать?
Эльфы что-то заподозрили, насторожились и потащили меня к Магриэлю.
Спустя час…
– Она официально вышла замуж за древнего? По любви? – потрясенно раз за разом переспрашивали братцы. Я бы хохотала, если б могла – настолько они выглядели обаяшками с этими миленькими ушками, стоящими торчком, глазками-пятаками и волосиками дыбом.
Попалась бы им анимэшница, тотчас бы завопила: «Кавайии!» – обцеловывала красавцев и уже искала на ощупь в мужских штанах хвосты. (Пошлятина. Ну вот, опять меня не туда понесло. Гарем наложил злокозненный отпечаток на поведение и мышление.) Но поскольку я не анимэшница, и нашу компанию бы век не видела (кроме Моня и Мыра), а брюнет мне за это время хуже горькой редьки обрыд, то я злорадно хихикала в кулачок насчет нарушений этикета и ждала, чем все кончится. Уж очень хотелось увидеть, как моя сестра по духу им утрет нос. Увидела.
Магриэль набычился и сказал:
– Не верю! Я знаю невесту с детских лет. Наша милая Сириэль, конечно, наивная глупышка, но чтобы она с бухты-барахты взяла и вышла замуж добровольно за мерзкого покупателя женщин и держателя гарема? Не верю! – Подошел ко мне и зло уставился прямо в глаза. – Ольга! – (Вау, смотрю, и мое имя с первого захода тогда выучил, а дурачком всю дорогу прикидывался…) – Леля, ты лжешь! Скажи, что ты не нашла, вообще не видела ее там, скажи! – Над верхней губой брюнета выступила обильная испарина.
Неужели ему не все равно? А говорил – «безразличны, не любим друг друга». Судя по реакции, тут лгал кто-то другой. Причем себе!
– Магриэль, – торжественно сообщила ему я, доставая мятые рулончики из-за пазухи. Тут же поправилась из стойкого отвращения к эльфячьему пафосу: – Маголик, вот ее письмо. Даже три. Два – братьям и родителям, третье – тебе! Лично в руки. Ты можешь проверить его своими волшебными амулетами и еще черт знает чем, как у вас это делается, а от меня отстань пока. Знаешь, как я устала? Просто на ногах не стою – сил нету. И вообще, меня лишили брачной ночи, или как там теперь это называется! И ты мне должен вторую половину гонорара!
– Тех драгоценностей, что на тебе сейчас, – хватит, чтобы скупить половину нашего мира! – с ядовитым сарказмом заявил брюнет, выхватывая невестину цидулку. Пробежал глазами и буквально позеленел.
– Да? – удивилась я, рассматривая браслеты. Протянула недоуменно: – А я думала – дешевка…
– Только за один тоненький браслет ты сможешь купить себе дом в любом крупном городе, – сообщил мне Лелигриэль.
И тут брюнет испустил дикий вопль. Мы дружно повернулись в его сторону.
Я думала, придется одну нервную личность отпаивать крепким пойлом вроде местного самогона. Но когда это Маголик вел себя культурно и по- человечески? Он отодвинул, практически отшвырнул Лелика и Болика в сторону, насильно притянул меня к себе и приставил пальцы обеих рук, сведенных в пучок, к моим вискам.
– Что ты делаешь, ненормальный! Сожжешь девушку и себя! – заорали эльфы с молодым чертякой-проводником и принялись нас аккуратно и настойчиво разделять.
Пришибленный известием эльф вскоре отпустил меня сам. Но и непродолжительного плотного контакта Магриэлю хватило, чтобы добраться до истины. Ошарашенный, почти сломленный, он, шатаясь, сделал несколько шагов и, не доходя до жеребца-кьяфарда, рухнул будто подкошенный.
– Перенапрягся, – сочувственно откликнулся сплоченный мужской коллектив.
– Взял откат за двоих на себя, – уточнил шатен.
– Полный придурок, – заключил Лад.
Тоже мне хор Турецкого! Не поняла?.. Он перенапрягся, а я уже не в счет? Это не меня сейчас копи… сканировали? Его им жалко, а я, значит, – гори синим пламенем? Шовинисты! Сволочи! Свободу бедным угнетаемым женщинам!
Мужские обмороки долгими не бывают, и уже через минуту Магриэля привели в себя парой крепких оплеух. Дальше – понеслась коза по шпалам… Наши
