— Вероятность очень высока, — рассеянно ответил парень, — Здесь я наследил не меньше чем в чайной.
— Он убьет Егора?
— Вряд ли, но не исключено, — Мартын ухватился за ручку холодильника.
— Так вряд ли или не исключено? — я подошла к окошку, посмотрела на человека в белом халате, лежащего в неловкой позе на полу.
— Если включит мозг и не полезет на рожон то вряд ли, — дверь громко чмокнула, открывая ряд стеклянных пузырьков и картонных коробок. — Третья охота. Знаешь, что это значит?
— Нет.
— Каждый прошедший охоту получает… — он прищурился, подбирая слово.
— Уровень?
— Скорее звание, маркер, определение статуса, как….
— Легенда Зимы, — вставила я.
— Точно, — парень выставил на стол несколько надорванных упаковок, — После первой охоты, я получил право называться целителем, — рядом легли одноразовые шприцы, — После второй — получил звание прозрачного, после третей — серого.
— Ты выше наверняка зеленый, или около того.
— Знаю, — он повернулся и самодовольно улыбнулся, — Суть в том, что к каждой ступени свои требования. На третьей, к примеру, круг целей был исчерпывающим. Каждая лишняя смерть — это минусы в табеле.
Мартын надломил ампулу, собрал жидкость в шприц, постучал по цилиндру и взялся за пузырек с белым порошком. Игла вошла в красную резиновую пробку, поршень пошел обратно, жидкость смешалась с кристаллами и снова перекочевала в шприц.
— Значит, у него есть шанс?
— Есть, и гораздо больший чем у меня, — пузырьки полетели на пол, целитель вскрыл еще одну ампулу, к мутноватой жидкости в шприце добавилась еще одна прозрачная.
— Он не учует? — я кивнула на шприц, — Охотник?
— Учует, — парень оскалился, — Так что даже не будем прятать, — он бросил еще одну на этот раз полную ампулу на пол и раздавил ботинком, другая лишилась носика, и ее содержимое выплеснулось на футболку Мартына, — Пусть считает что, мы метались в панике. Охотнику ли бояться обычного, — он скривился, — Ну почти обычного успокоительного.
Не заботясь о смене иглы, целитель закрыл ее колпачком и подал мне. Впрочем, я тоже не собиралась протирать место укола спиртом.
Второй раз Мартын схватился за руку, когда мы уже ступили на стёжку. Знак снова вспыхнул оранжевым и сгорел, темные хлопья осели на кожу.
— Ботар отбегался, — прохрипел держась за дрожащее запястье парень. — Времени почти не осталось, скоро он будет в городе.
До дома номер «23» мы добежали за минуту. Прежде чем нырнуть в переход, я отправила явиди сообщение.
«Мы на месте».
Чем бы они там, в компании ведьмы ни занимались, пришла пора выяснить чей след возьмет ветер следующим.
Дом, остатки, забора, рыжая грязь, тишина и пустота комнат. Туман перехода, мысли о бегстве, желательно на другой континент и безмолвие. Мы слишком торопились, чтобы оглядываться, мы не могли позволить себе сомнения и остановки. Мы бежали.
На потрескавшееся асфальтовое покрытие, я не ступила, а вывалилась. Мартын успел схватить меня за руку и не дать кувырнуться носом вперед. Голова кружилась, кровь отлила от лица, а холод безвременья стал подниматься от кончиков пальцев в ладони. Парень был всего лишь бледен. Второй переход за сутки для него, третий для меня. Это при общей разнице в выносливости. Минута мне потребовалась, чтобы отдышаться, целая минута, но я выпрямилась, потому что бывало и хуже. Я помнила, насколько все может быть хуже.
Целитель вложил мне в руку подобранный неизвестно где осколок кирпича, бесформенный и красноватый.
— Дай мне метку, — попросил парень.
Со шприцем в одной руке и битым куском обожженной глины в другой я дошла до брошеной коробки с пиццей. За прошедшие сутки картон пропитался маслом и сыром, крышка выгнулась и пошла волнами. Угол коробки присыпан песком. Подозреваю, большая пицца с колбасой была на месте. В нашем мире над ней уже роился бы десяток другой насекомых.
Я обернулась к оставшемуся у перехода целителю. Мартын кивнул и сделал шаг назад, скрываясь в тумане безвременья. Шесть человеческих шагов и трещины разошлись, как лед на реке, погружаясь в песчаную глубину. Ноги ушли в песок до середины голени. Я знала чего ждать, но потребовалось собрать в кулак самообладание, чтобы остаться на месте. Когда земля уходит из-под ног, логика берет выходной.
Спустя двадцать секунд из перехода вернулся целитель, асфальт собрался, срастаясь неровными крошащимися краями. Твердая дорога поднялась из песка, и я оставила короткую отсечку, бурая кирпичная полоса легла поверх присыпанного песком асфальта. Мартын пошел по стежке скупым
