— Они хотели тебя перевезти. Мне пришлось облегчить тебе перелет. Сюда мы добирались пятнадцать дней.
Тристан отвел взгляд к небосводу. Внутри у него все сжалось.
— Он… так близко подступает здесь. Это так уродливо.
— Да, — согласился с ним Вейл. — Мне жаль, что так получилось.
Он натянул покрывало на ноги Тристана и еще раз вздохнул.
— Дела у тебя идут на поправку, но нужно поспать еще. Если понадобится помощь, я буду рядом.
Проснувшись через час, Тристан подумал, что все это ему приснилось, пока врач не принес ему попить воды, и он не вытянул из-под покрывала руку без ногтей, чтобы взять чашку. Потом он снова повернулся к стене, но спать уже не мог. Когда началась тупая боль в затылке, Тристан еще больше свернулся клубком под покрывалом и обхватил голову руками. Он слышал, как по комнате ходил врач, но сделал вид, что не замечает его. Только после того как стена открылась и тут же закрылась, он позволил себе лечь на спину и отдаться боли.
Вечерело. Стены порозовели от лучей красного заходящего солнца, скатывающегося за высокие башни вдалеке. Тристан наблюдал, как дымчатое небо становится кровавым и, наконец, совсем черным. Ни звезд, ни жужжания насекомых, ни воя джаусов — лишь огни на башнях да незнакомые звуки.
Он долго лежал, глядя на происходящие изменения, сжав одной другую свои искалеченные руки. Ему захотелось оплакать потерю, выплакать страх и забыться, но рыдания застревали в горле как кость, создавая боль в груди. Он не заметил, как раздвинулась и снова соединилась стена. Лишь краем глаза он увидел мелькнувшую тень. Тристан махнул рукой в беспомощной попытке отогнать ее.
— Оставьте меня!
Руку на лету поймала более проворная рука, и он почувствовал на коже ласковое прикосновение клыков.
— Маленький брат.
— Пулу! — Тристан ослабил свою руку и легонько ударил товарища в грудь костяшками пальцев. — С тобой все в порядке?
Пулу сверкнул в полумраке зубами. Нижний клык его был сломан.
— Все хорошо.
Он подполз поближе и стал гладить волосы Тристана, а врач в это время проверял температуру тела и пульс пациента.
— Как ты себя чувствуешь сейчас? — спросил Вейл.
— Болит голова, — ответил Тристан.
— А что с животом?
Юноша пожал плечами.
Врач открыл ящичек, распечатал маленький флакончик с темной жидкостью.
— Выпей это. Оно поможет тебе избавиться от головной боли и расслабиться. Сможешь запить лекарство водой?
Тристан выпил лекарство вместе с водой под наблюдением Пулу и Вейла, держа руки так, чтобы не было видно отсутствия у него ногтей. Юноша вылез из-под покрывала лишь после ухода доктора. Он попытался стянуть с себя простыню, но не смог сделать это самостоятельно.
— Помоги мне, — попросил Тристан.
— Что ты делаешь, маленький брат?
— Я сплю на земле. Это мне не нравится. Я боюсь, что упаду.
Когда Тристан вновь заснул, завернувшись в покрывало, Пулу сел рядом, скрестив ноги, и с недоумением уставился на небо.
Сквозь занавески пробивался слабый свет. Пулу мирно посапывал рядом с окном, свернувшись клубком. Тристан проснулся от прикосновения чьей-то руки к своему лбу. Перевернувшись на спину, он часто заморгал спросонок и увидел капитана Вейла.
— Почему вы лежите на полу? — спросил врач. — С вами все в порядке?
— Да, — ответил Тристан. — Мне нужно сходить в кусты.
На какое-то мгновение Вейл растерялся.
— Ах, ты про это, — он протянул юноше руку. — Дай я тебе помогу и покажу туалет.
Доктор взял Тристана под руку, помог встать на ноги, обвел вокруг кровати и остановил у занавески на стене. Вейл отдернул ее, и юноша вытянул руку в целях предосторожности. Он увидел крохотное помещение, где было полно всяких блестящих штучек самой разнообразной формы. Вейл объяснил их назначение, показал, как ими пользоваться, но Тристан сморщил от отвращения нос. Он почувствовал на себе взгляд доктора.
— Что-то не так?
— У себя дома мы для этих дел уходим за территорию лагеря. Мы никогда не делаем этого в хижине! Это ведь грязно.
Тристан заметил, как на лице доктора промелькнуло несколько различных выражений, но глаза его смотрели на него с симпатией.
— Послушай, я знаю, что тебе все это представляется странным, но здесь «уйти за территорию» нельзя. Я пытаюсь сделать для тебя эти вещи проще,
