– Сложно. И дорого. – Дария оценивающе посмотрела на меня. – Костюмы, декорации. А как ты собираешься это сделать? Есть спонсор?
Конечно, я прекрасно видел, что она понимает, как я хочу это сделать, но виду не подал.
– Бюджет есть, – уклончиво ответил я. – Долго готовлюсь уже. Просто подходящей фактуры все никак не мог подыскать.
– И тут вдруг нашел.
– Да, – уверенно сказал я. – Это должна быть ты. Я это вижу.
– Хорошо, я подумаю, – ответила она, собирая ложечкой со дна чашки остатки пенки. – Но после того как с этим проектом разберемся. Нам еще несколько дней снимать, помнишь?
– Конечно, – согласился я. – Все доделаем, а там видно будет. Если надо, я подожду.
– А ты со всеми девушками такой быстрый?
Я смутился.
– В смысле?
– Только познакомились, а уже в музы записываешь.
– Ты мне подходишь, вот и все, – прямо ответил я. – У тебя очень редкий типаж.
– Ну, раз подхожу, значит, не зря встретились! – улыбнулась Дария.
Мы еще немного посидели, болтая о ерунде, а потом, расплатившись (это сделал я, как и обещал), вернулись к моей машине.
– Тебя подвезти? – предложил я.
– Спасибо, но мне тут недалеко, прогуляюсь, – ответила Дария.
– Ну, тогда до завтра, – попрощался я, открывая дверь «Форда».
– Пока.
Сев за руль, я некоторое время смотрел, как она удалялась по улице. Вот тебе и познакомились, Балабанов. Темная модель. Хотя какая разница, снова повторил я себе. В кармане пальто лежал конверт с приличной суммой, и это было еще начало. Завтра мы увидимся вновь.
Интересно, что бы сказал на это Миша, улыбнулся я, заводя мотор.
– Хороша, – с видом знатока цокнул языком Гранкин, устроившись перед монитором.
Мы с Дарией за несколько дней все отсняли, я получил от Петра полный гонорар со спортивным костюмом в подарок и наконец решился поговорить с другом о такой необычной ситуации.
Я и Миша сидели у меня в студии, потягивали минералку и рассматривали отснятый материал. Мише внешние данные моей новой модели определенно нравились.
– Хороша, – отпив из бутылки, снова повторил он, неторопливо листая снимки. – Очень. Везет тебе, дурень. И где ты только таких находишь?
– Работа, – ответил я. – Рад, что нравится. Вот эта особенно получилась, скажи? Только подретушировать чуть-чуть.
– Но Темная, – нахмурился друг. – Какого черта?
– Да какая разница. – Я пожал плечами и повернулся ко второму монитору, на котором была выведена раскладка виртуальной палитры. – Темная и Темная.
– Смотри, – покачал головой друг. – Не обожгись.
– Не волнуйся. Все будет нормально. Да и слабенькая она.
– Нет. То, что она для твоей «Музы» подходит, я и так вижу, лучше не придумаешь… Но все-таки, может, она тебя приворожила? – вдруг предположил он.
– Я ничего не чувствовал. Да и зачем?
Я прекрасно понимал Мишу. Где-то глубоко внутри меня что-то отчаянно противилось, шептало, что нужно быть осторожнее. Но стоило мне посмотреть в глаза Дарии, как все страхи и сомнения улетучивались. В конце концов, я же художник.
А морок? На седьмом уровне? Вряд ли. И действительно, зачем?
Мне было непросто разобраться в своих чувствах.
– Уложи ее, и дело с концом, – в своей типичной беспринципной манере посоветовал Миша.
– Ну что ты говоришь.
Я никогда не спал с моделями. Знаю, что многие мои коллеги частенько поддавались чарам или просто практиковали подобные отношения, но я себе этого никогда не позволял. Иногда появлялось желание, конечно. Я ведь тоже отчасти человек. Но меня всегда останавливал тот факт, что это все на один раз, дальше отношений не будет. Для молоденьких девушек это было не больше чем захватывающее, пикантное приключение, а меня это не устраивало. Хотелось чего-то особенного. Но я к своим тридцати пока так и не усвоил, чего именно.
– Ты еще влюбиться вздумай, поэт, – фыркнул Миша.
– Да какая любовь, – щелкая «мышкой», вздохнул я. – Просто есть в ней что-то такое. Особенное.
