шеф. – С нашей помощью. Какого лешего она им сдалась…
Ответа у меня не было.
– В общем, поимели тебя, Балабанов. – Геннадий Петрович ребром ладони резко отодвинул от себя стопку каких-то бумаг и в упор посмотрел на меня. – Короче, хоть прямого обвинения у нас и нет, но выбор у меня только один. Ты хороший парень, Степа, и семью твою жаль. Но…
Я был к этому готов с самого утра.
– Ввиду всего услышанного и имея на руках факт проникновения в тайник Инквизиции, я отстраняю тебя от работы в Ночном Дозоре, – рубанул Драгомыслов. – Сдавать я тебя не буду, поскольку никаких улик нет, да и действие похищенного артефакта официально не подтверждено, но другого выхода у меня, как понимаешь, нет. Поэтому ты уволен. Такая вот структура момента.
Я принял приговор спокойно. Я знал цену своего поступка с самого начала, и выпавшая мне кара была даже в чем-то мягка.
– Прости, но ты сейчас словно бомба с часовым механизмом, и этим могут воспользоваться как Инквизиторы, так и Темные из Дневного Дозора. Через тебя они способны нанести непоправимый урон нашему делу. Я уже проходил однажды через подобное испытание и не желаю того же нашим ребятам. Понимаешь, Степа?
– Я могу забрать свои вещи?
Фраза вышла казенной, вещей-то как раз на моем рабочем месте было не много. Несколько папок, архив снимков, которые достаточно записать на флешку, фотография семьи, да, пожалуй, и все.
– Забирай.
– До свидания, Геннадий Петрович.
– Иди.
Выйдя из кабинета, я прошел через приемную мимо сидевшей за компьютером Ляли и спустился на свой этаж. Положив в сумку фотографию Светы и мамы, скопировав на флешку свой архив, я посмотрел на Кирилла Батурина, настороженно следившего за моими действиями.
– Все, – грустно улыбнулся я, отвечая на его немой вопрос. – Уволили. Теперь это место твое.
– Как уволили… – заморгал коллега. – Как же так? За что?..
– За проступок. Так случается, Кирилл. – Подойдя к его столу, я протянул руку. – Бывай. Удачных фотоохот.
– Спасибо… – Он привстал, растерянно отвечая на рукопожатие.
Выйдя на улицу, я поправил ремень сумки и обернулся, в последний раз оглядывая фасад офиса Ночного Дозора, в котором уже не работал. Как все закрутилось, спуталось, и все за такое короткое время. Прошло-то всего ничего. Словно меня затянуло в бушующий водоворот и я наконец достиг его дна. Я потерял семью, теперь работу. Не смог вернуть сестру.
При мысли о Свете я подумал о Дарии, и внутри снова смешались обида и злоба. Поимели тебя, Балабанов. Драгомыслов был прав. Жестоко, расчетливо. Сыграв на чувствах. На самом уязвимом.
Я вздохнул. Значит, сам виноват. Во всем, с самого начала.
А чего еще стоило ожидать от Темной? Я ведь сам наплевал на цвет и масть, ухнув в омут с головой. Это был мой выбор. Для меня было не важно, кто черный, а кто белый. Я видел в ней лишь женщину, которая манила своей красотой, оказалась рядом в трудную минуту, заняла мою сторону, пошла на преступление…
Муза.
Я горько усмехнулся. Как оказалось, это была всего лишь игра. Искусный блеф, на который я повелся.
Но ей-то зачем были нужны клыки? Дария говорила, что не я один терял близких. Ясно, что она намекала на себя. И как она собиралась кого-то ревоплотить, если даже не знала заклинания, высеченного на клыках? Если даже Инквизиция не придавала этому артефакту особого значения, ведь его действие было не подтверждено.
Или все-таки знала, и я оказался всего лишь маленьким винтиком в чьей-то большой и серьезной игре. Выходит, меня подтолкнули на преступление, а смерть Светы не была случайной?
Вопросов было больше, чем ответов. Как всегда. А Миша? Он ведь до конца так и не верил Дарии, но все равно вписался в авантюру, желая мне помочь. Надеюсь, его эта история обойдет стороной. Хотя как знать.
Бизон.
Я достал мобильник и нажал автодозвон.
– Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети…
Странно. В офисе я его не встретил, хотя могли и разминуться. Драгомыслов меня разносил час, не меньше. С другой стороны, Миша вполне мог быть на задании, выданном ему Батькой. Но вне зоны…
Он же байкер. Да и насколько я знал, Миша никогда особо не любил метро, его замкнутость и извечную толкотню.
Я попробовал еще раз, но дозвониться до друга так и не получилось. В офис возвращаться не имело смысла, да к тому же меня вряд ли пустят, хотя на
