– Да брось, милый, что я тебе каждый раз жаловаться буду? – Она легко потрепала его по плечу.
– Зато теперь понятно, как его осенила идея насчет твоих бывших, – заметила Юля. – По своему опыту. Нашел похожую девушку. Та уже была на тебя зла. Но, видимо, дала. Вот он и… придумал.
– Спасибо тебе, воевода, – искренне сказала Елена, обернувшись к Владу. – Не выдай ты тогда идею про друзей, которые на самом деле нас ненавидят, я бы точно сейчас в истерике билась. А так только зло осталось. Поехали!
Дворкин, как всегда, сидел на кухне. Как всегда, ничем не выдающийся, как всегда, злой. На всех вокруг и на мир.
Алек порадовался, что у него практически не бывает депрессий. За последние дни ему так часто становилось противно от общения со старыми знакомыми, что тут и до суицида недалеко. Но… Сейчас ему было не просто противно. Он был зол, у него кулаки чесались настучать Дворкину по морде. Но в то же время Алек понимал, сделай он это и опустит себя до его уровня. И от самого себя противно станет. Алек знал, он умней, лучше, светлее, наконец, чем этот…
– А что вы хотели? – разводя руками, говорил между тем Дворкин. – Вы приходите сюда, как в кабак дешевый. Выпить, побузить. За все платить надо!
– Чужими жизнями? – поинтересовалась Елена.
Алек покосился на нее. Ох, не повезло Димке. С виду Елена сейчас была очень любезная, дружелюбная. Даже ласковая. А это значит, что внутри она кипит от злости и презрения к бывшему другу. Дай ей волю, и она выпустит это все наружу. Как написал Алексей Пехов в одном из своих первых фэнтези: «Я пока терплю, а могу и бритвой по глазам».
– А почему бы и нет? – нахально спросил Дворкин. – Не своей же?
– Ой, лапа, вот тут-то ты и заблуждаешься, – криво ухмыляясь, сообщил ему Алек. – А ты не думал, что станешь следующим?
– Не думал! Знаю, что не стану.
– Такая наивность в столь недетском возрасте, – прокомментировал Влад. – Думаешь, так ей необходим? Думаешь, нет у тебя дара, так и смерть ей твоя не нужна? А ведь наоборот. Ты сам считаешь, что она от тебя зависит.
– Можно было дать ей время, а потом постоять и поохать над его трупом, – поддержал Алек Влада.
– Да ничего вы не понимаете! – взорвался Дворкин.
Елена улыбнулась еще шире. И хищно как-то. «Когда в кино так улыбаются, то из-под верхней губы торчат клыки, – подумал Алек. – Острые такие. И понятно сразу, с какой целью они там торчат».
– «А помнишь, как все начиналось, как было впервые и вновь?» – промурлыкала Елена строку из известной песни «Машины времени». – Хочешь, я тебе расскажу про тебя, про Анечку, как да что было да что дальше могло бы быть?
– Попроси еще позолотить ручку, – усмехнулась Юля.
Елена поднялась с табуретки. Прошлась по кухне. Встала возле плиты, оперлась об угол разделочного стола. Взгляд у нее был резкий, недобрый, притягивающий. А голос, когда она заговорила, мягкий, текучий, будто она слагала балладу, как древний скальд Холодного моря.
– Не важно, как вы познакомились, – начала она, не сводя с Дворкина взгляда. – Может, на улице, может, кто-то привел ее сюда… Она была удивительно похожа на меня. И, как ты быстро выяснил, знала об этом. И… переживала по этому поводу. Сначала ты просто затащил ее в постель по пьяни. Ведь это было забавно. Не меня, так ее… А потом… Нет, конечно, ты не влюбился. Нет, конечно, ты не начал дорожить ею. Просто появилась идейка. Циничная такая. Познакомить ее с кем-то из моих бывших. Подсунуть девушку ему в постель. Снабдив ее заранее всеми необходимыми сведениями о нем. И параллельно культивировать в ней эту милую мысль, что она вторая. Успокаивать, сочувствовать. Может, даже говорить, как я вас обоих круто обидела. Я ведь обидела тебя, так? И даже не тем, что отказала немереное количество раз. А тем, что у меня есть друзья, «Бюро», дочь, наконец. Что я не сижу тут и не нянчусь с тобой. Не поделилась я, да?
– Почему я всю эту фигню выслушивать должен? – перебил ее Дворкин. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке. Что-то уж больно спокойны были гости.
Елена поймала Юлин вопросительный взгляд. Кивнула в ответ. Чем дольше продлится этот разговор, тем лучше. Да и временно отвлечь внимание Дворкина не помешает.
– Так ведь дело в том, мой дорогой недалекий… друг, – недружелюбно начала Юля, – что мало кто твоего мнения спрашивает.
– Именно, – поддержал ее Алек. – Сиди и наслаждайся. Смотри, Лена полностью с тобой соглашается. Да, виноватые мы. Но…
– Как ты сам правильно заметил, – опять подхватила Юля, – за все в жизни надо платить. Ты хотел от нас много, всего и сразу. И все на блюдечке с голубой каемочкой. А кто вместо тебя за это платить будет?
– А он и платит. – Алек ей улыбнулся. – Сама же сказала – никто никогда его мнения не спрашивал. И сейчас не спрашивает.
– «Так вот теперь сиди и слушай», – процитировал Влад начало популярной песенки. – По-хорошему. А если что… Я тебя не знаю. Но вдарить тебе хорошо и тем самым призвать к порядку, добавить усидчивости, так сказать, это я могу. И сделаю с удовольствием. К тому же… ты же безумно боишься физической расправы.
