Рассматриваю тонтонов в дальнозор.
— Привет, ребята, — говорю я.
В тени холма лиц не разобрать, но тонтоны держатся друг дружки, стоят почти плечом к плечу. Поглядывают на небо. Похоже, падучие звезды их пугают. Может, охранники ведут счет неупокоенным душам, как Па когда-то. Тонтоновы лошади чуют тревогу своих всадников, переступают с ноги на ногу.
— Слушай, Демало неспроста прислал сюда двух вооруженных тонтонов. В глушь, посреди ночи… — рассуждает Джек. — Значит, они что-то важное сторожат. Вход один, и выход тоже один. — Он берет с земли свой лук. — Я подобью правого, а ты стреляй в левого. На три счета…
— Погоди, — останавливаю его я.
На фоне луны чернеет птичий силуэт. Направляется к нам.
— Нерон! — выдыхаю я.
От злости внутри все сжимается. Нет, на Эмми полагаться нельзя. Она же обещала! Клялась!
Нерон решил воспользоваться случаем и задать трепку тонтонам. Он их ненавидит. Ворон камнем падает с неба прямо им на головы, хлопает крыльями. Охранники испуганно вскрикивают, прикрываются руками, льнут поближе к двери в бункер.
— Да, птиц они не любят, — говорит Джек.
— Они его боятся.
Нерон подлетает к нам, усаживается Джеку на плечо, клюет меня в лоб.
— Эй, поосторожнее! — говорю я. — Будет тебе!
— Чего это он так вредничает?
— Потом расскажу, — говорю я и снова смотрю в дальнозор.
Один из тонтонов отходит от двери, глядит в небо. Держит огнестрел наготове. Похоже, выискивает, куда Нерон подевался. В свете луны на юном лице отчетливо заметен страх. Охранник что-то говорит второму тонтону. Оба встревожены.
Джек прикладывает стрелу к тетиве.
— Ну, пора!
— Не надо их убивать, — говорю я.
— А как ты собираешься в бункер попасть? Разрешения у них попросишь? Ты ж видишь, какие они дерганые.
— Они от страха дерганые, — объясняю я и даю ему дальнозор. — Вот, сам посмотри. Им здесь боязно. Жутко. Они молодые, неопытные, вокруг никого, только звездопад, да еще ворон этот.
— А, вот ты о чем… Может, они наслушались рассказов про Ангела Смерти и невероятном побеге из Возрождения. Она убила десяток бойцов… нет, двадцать… или тридцать. Она все еще в Новом Эдеме, но про это говорить нельзя. Нет, она померла в огне. А один тонтон своими глазами видел, как ее призрак по дорогам бродит с волкодавом и вороном, мстит своим убийцам.
— Это ты слухи про меня распускаешь? — вздыхаю я. — Так я и знала.
— Не распускаю, а подпитываю, — говорит Джек. — Они и без меня ходили. Здесь все новости распространяются, будто лесной пожар. Про Ангела Смерти все помнят. Непобедимая воительница, которая убила короля и уничтожила его королевство. Такое не забывается. А нам любые слухи в помощь.
— Джек, а если я сейчас в призрак превращусь?
— Ой, не дури. Раз не хочешь их убивать, так я сам займусь.
— Нет, мы по-моему сделаем, — говорю я.
Тонтоны и так напутаны до смерти. Даже жалко их еще больше пугать. Стыдно и неловко. Но не то чтобы очень.
Джек мне подыгрывает. Неохотно, но делает, как я прошу. Воет волком — по-моему, не очень похоже. Тонтоны дрожат от страха. Джек завывает и осторожно крадется к холму. Шуршит ветками, швыряет камешки в кусты. Охранники начинают бестолково стрелять из огнестрелов куда попало. Чудом Джека не подстрелили. Он припадает к земле и подползает ближе. Мы с Нероном и Гермесом обходим холм сзади и взбираемся на вершину. Ждем удобного случая.
Долго ждать не приходится. Сама природа решает нам помочь. Три самые яркие звезды мчатся по небосклону, как стрелы из лука. Сразу три, рядышком. Горят в ночи, как три солнца, длинные хвосты пылают огнем, все небо озаряют.
Я подбрасываю Нерона в воздух, натягиваю поводья. Гермес встает на дыбы и громко ржет, бьет копытами. Нерон пронзительно каркает, выписывает круги над головой.
Ангел Смерти восстал из мертвых. Слетел с неба пылающей звездой.
Охранники цепенеют. Рты раскрыты от страха. Огнестрелы падают из ослабевших пальцев. Тонтоны со всех ног бегут к своим лошадям, орут,
