— Конечно, — ухмыляется он и целует меня. Ласково. Нежно. — Все, пошли отсюда.

Я оглядываюсь по сторонам. В чем же дело? Откуда во мне взялась эта дрожащая струнка. В голове, в самом нутре? Вчера ночью, когда Джек про Демало заговорил, я точно знала, что нам сюда надо прийти. Что здесь мы ответ найдем. А все оказалось впустую.

Мы возвращаемся к выходу, идем по длинным комнатам с койками.

— А зачем тогда ему охранники?

— Зачем охранники, зачем собаки, зачем ему на месте не сидится, зачем он ест и пьет только то, что сам… — перечисляет Джек.

Потому что я подсыпала Демало отраву в вино. Две капли из крошечного темного пузырька. Слим сказал, что отрава называется эччинель.

— Демало тревожно, вот почему, — говорит Джек. — Мы взорвали Возрождение, и трон Демало зашатался. А теперь он не знает, где и как мы снова нападем.

— Ну ладно, пусть так.

— Можно здесь все разломать, — говорит Джек. — Хочешь?

— Нет, пусть себе останется.

Прохладный ночной ветерок врывается в затхлое подземелье. В раскрытую дверь бункера виден лунный свет. Он льется по ступеням. Джек поспешно выбегает наружу. Он ненавидит места, построенные Разрушителями. Говорит, что в них полно призраков. Я и сама хочу выбраться из этой могилы. Подхожу к лестнице и краем глаза замечаю, как в углу что-то блестит под светом факела. Подношу огонь поближе, присматриваюсь. По коже бегут мурашки.

В стене углубление. В углублении прячется вторая дверь. В двери поблескивает замок — начищенный, смазанный маслом. Если не знать, что тут вход, ни за что не заметишь.

— Джек, вернись! — кричу я.

* * *

Замок мудреный, с числами. В одиночку мне с ним не справиться. Хорошо, что Джек со мной. Он мастак по всяким воровским хитростям. Ему любой замок нипочем. Поначалу Джек упирается, говорит, что пора идти, но я настаиваю. Мне бы только внутрь заглянуть.

Джек прикладывает ухо к замку, крутит колесико, снова прислушивается. Колесико поворачивает и слушает. И так раз за разом, будто уговаривает. Наконец дверь распахивается. И мы в нее входим.

* * *

Я иду впереди, освещаю дорогу. В одной руке факел, в другой — арбалет. Пол наклонный, как длинный помост. Стены и пол земляные, дощатый потолок балки подпирают.

— Строители об удобстве не заботились, — говорю я.

— Может, у них времени не было, — замечает Джек.

Я приглядываюсь. Повсюду заметны следы недавней починки. Некоторые доски совсем новые. Кто-то постарался. Мы спускаемся все глубже и глубже под землю. Становится холодно и душно. Ненавижу подземелья! Я покрываюсь потом, тяжело дышу.

Джек останавливается.

— Все, хватит. Насмотрелись. Пойдем отсюда.

Я делаю шаг вперед. Что-то щелкает. Вспыхивает свет. От неожиданности я стреляю и бросаюсь наземь. Трещит дерево. На нас сыплется земля. Наверное, стрела попала в потолок, расколола доску. Шум стихает, наступает тишина. В нас никто не стреляет. Мы откашливаемся, в горле першит. Отряхиваемся и удивленно озираемся.

В стенах горят восемь кругляшков — четыре вдоль одной стены, четыре вдоль другой. Освещают дорогу к железной двери с круглым железным колесом посередине. Мы с Джеком переглядываемся. На Джековом чумазом лице серебристо сияют глаза, в волосах комья земли застряли.

— Ха, третья дверь! Прошу вас, — усмехается он.

Липкими от пота руками я поворачиваю колесо вправо. Оно крутится легко. Хорошо смазано, как замок. Дверь шипит, словно вздыхает. Тяну ее на себя, и она открывается.

— Ну-ка, что у него здесь? — говорит Джек.

Мы входим внутрь, и перед нами загораются красные огоньки. Они повсюду — и вверху, и внизу, и по сторонам. Их много, но они не яркие. Не такие, как в стенах перед дверью. Горят тускло, будто последний блик заката в пасмурный зимний день.

— Они наше движение как-то чуют и загораются, — шепчет Джек.

Мы поднимаем факелы повыше. В комнате полным-полно шкафов. Стоят рядами. Деревянные, высокие, со стеклянными дверями. Сундуки. Железные лари. Коробки и ящики. Кадки и бочки, пополам разрезанные, лишь бы полки можно было внутрь втиснуть. Поставлены друг на друга, придвинуты к стенам, кучно. Свободного места нет. Во всех шкафах полки. А на полках склянки. Стеклянные, с крышками.

В склянках — семена. Всех цветов и размеров.

— Здесь семена хранят, — ахаю я.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату