Мы оставляем лошадей в долине и пешком крадемся к Эдемову дому. Осторожно пробираемся среди деревьев. Я напряженно ожидаю знака от Джека, прислушиваюсь всем телом — и кожей, и кровью, и костьми. Трещит ветка. Шелестит ветерок. Вздыхает земля под ногой. Может, Джек рядом? Может, Сердечный камень нагрелся? Нет, показалось.
Всю дорогу сжимаю в кулаке два клочка коры, на случай если удастся послать Джеку весточку. На одном клочке накарябан большой крест. Я такого раньше никогда не посылала. Он означает, что вылазка отменяется. На втором назначено новое место встречи, в ущелье у Высокой реки в Шестом секторе. Туда от Звездной дорожки легче всего добраться. Рогулька с волнистой чертой внизу. На правой ветке рогульки — квадратик. Над головой — полуденное солнце. Но Нерон ко мне не слетает, парит себе в небе. А подозвать я его не могу, чтобы подозрений не возникло.
Сгораю от любопытства. Хочется узнать, как у Джековых лазутчиков дела идут — быстро ли, успешно ли. Все ли у них получается. Я Джеку доверяю, он не подведет. Он всегда поступит правильно, как задумано. И я верю, что иначе нам победы не добиться, но…
Мне неспокойно. Я не привыкла дела другим поручать. Все сама, сама. Мало ли что может случиться. Если не выйдет, мы все потеряем. Вдобавок все надо делать без насилия. А наш мир только силой и держится. При первой же неудаче кто-нибудь не выдержит и возьмется за оружие. И тогда игре наступит конец.
Нерон кружит в темном небе над верхушками деревьев. Парит на холодных ветрах, следит за нами.
— Саба! — шепчет Лу.
Нам преграждает путь стена колючей проволоки — забор вокруг Эдемова дома. Ограда высокая, шаткая. Хуже не бывает. На нее вскарабкаться нельзя, даже если против колючек руки обмотать. Придется как-то ее резать.
Лу глядит в дальнозор.
— Охранники, — шепчет он, показывает два пальца.
Два тонтона ходят кругами в противоположные стороны, сторожат Эдемов дом. Каждый ведет на цепи здоровенного злобного пса. Охранники кивают друг другу и дальше идут. Мы втроем переглядываемся, глаза в темноте сверкают. К Эдемову дому не подобраться — ограда, охрана, зубастые собаки. Дальше пути нет.
— Идите вдоль ограды, — говорю я. — Проверьте, нет ли где слабины. Потом сюда возвращайтесь, да смотрите, чтобы псы вас не учуяли.
Лу уходит направо, Томмо — налево. Я осматриваю центральный участок, запоминаю, где какие постройки, сараи, амбары и прочее. Все сделано на совесть, чистенько. Здесь живут дети, которых у родителей отобрали. Они станут Управителями земли, когда им четырнадцать исполнится. Здесь их заставляют забыть о своих семьях. Учат, что Указующий путь избрал их матушку-Землю исцелить. Что другой семьи у них нет, есть только мать-Земля. Будто поток направляют в другое русло, а он мельчает, пересыхает, превращается в пыль.
Здесь детей учат тому, чему Па нас с Лу учил. Как строить, как чинить. Как сажать семена и как их растить. Как урожай собирать. Все, что в жизни пригодится. Здесь стоит амбар. Рядом поблескивает вода в пруду. Грядки вскопаны. Может, Демало детям семена дал, а может, приберегает для всех чисел, что на его картах помечены. Хочет, чтобы Новый Эдем рос и ширился. В лесу, наверное, тоже огород развели, но детей туда не пускают, иначе они сбегут.
Куда же Джек подевался? С нетерпением вслушиваюсь в темноту, жду уханья совы. Если бы Джек сейчас пришел, пока Лу с Томмо не вернулись, я бы с ним быстро поговорила. Они бы и не узнали.
Прячусь за дерево, разглядываю ограду. Вспоминаю женщину из лагеря у Змеиной реки. Не помню, как ее звали. У нее от горя рассудок помутился, она тело младшей дочки, что лихорадкой померла, не давала на погребальный костер положить. А старшую дочку, Нелл, тонтоны украли. Ей десять годков было, вот как Эмми. Может, Нелл сейчас здесь, в Эдемовом доме. Спит в одной из хижин. Руфь, вот как ту женщину звали! Я ее успокаивала, говорила, что куда бы Нелл ни увезли, наверняка она наблюдает, соображает… Придумывает, как удрать и к родителям вернуться. И что она не сдастся, и Руфь сдаваться нельзя. Не знаю, правда это или нет.
Ну же, Джек, где ты?
Внезапно чую запах Демало. Испуганно озираюсь. Дыхание перехватывает. Сердце замирает. Где он? Где? Прижимаюсь к стволу, вдохнуть боюсь. И
