уселись, тесно прижавшись к отвесному берегу сухой реки, приготовившись к длительному ожиданию.
Однако долго ждать не пришлось. Стоило полосе ночной тьмы накрыть нас, а фиолетовому шару Эба взойти над горизонтом, где-то за поворотом реки послышалось негромкое шуршание.
– Имейте в виду, хориблис почерпнет облик из воспоминаний того из вас, чьи эмоции будут сильнее, чем у остальных, – прошептала Ирато.
– Того, кого легче поймать, – угрюмо усмехнулся Далар.
– Он идет, – предупредила некромагиня.
Я до боли стиснул в руке рукоять трезубца и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Но, вопреки всем моим усилиям, сердце предательски колотилось в груди, выдавая охватившее меня волнение. Из-за излучины вынырнул… магистр Петавиус!
Светлика охнула и вскочила на ноги, словно собираясь броситься ему навстречу, но Шактар проворно ухватил ее за край балахона и усадил обратно.
– Магистр Петавиус!.. – простонала магиня, и по ее щекам заструились слезы.
Существо сделало еще один шаг вперед и превратилось в хрупкого орчонка лет семи. Шактар сдавленно выругался под нос.
– Мой брат… – услышал я его глухой голос.
По телу орчонка пошла рябь, он вытянулся, раздался в плечах и принял облик Хикса.
– Отец! – выдохнул Далар, стискивая в ладонях акинаки, и зарычал.
Хикс несколько мгновений стоял на месте, придирчиво рассматривая нас сквозь прищур глаз, затем вдруг превратился в Эля. Но я лишь мрачно усмехнулся. И эльф исчез!
– Это что, и все?.. – пару секунд спустя озадаченно спросил Шактар, оборачиваясь на некромагиню.
– Это еще цветочки, – усмехнулась Ирато. – Ягодки будут потом. Считайте, он просто прощупывал почву. И вы с треском провалились.
– Как это? – встрепенулся Далар.
– Я же сказала: единственная защита – это спокойствие. А вы все проявили эмоции. В следующий раз хориблис ударит неожиданно, и вы все окажетесь в его ловушке вместе с вашим эльфом, – разочарованно откликнулась Ирато. – Жаль, у меня были на вас планы.
– Ты рано списываешь нас со счетов, некромаг! – презрительно процедил Далар. – Мы покажем этому оксову хо…
Внезапно его лицо застыло, мгновенно превратившись в каменную маску.
– Я же говорила, – с иронией протянула Ирато. – Лучшая защита – это спокойствие. Хориблису даже не понадобилось прикладывать труда…
Светлика завизжала, будто ее заживо бросили в огонь, и, сжав руками виски, повалилась на песок. Шактар изогнулся, словно ему в спину попали копьем, и замер в этой нелепой позе, невидящим взглядом уставившись в небо.
А я вдруг понял, что оказался в просторном полутемном кабинете. Всю стену напротив меня занимал широкий камин, в котором, несмотря на теплое время года, горело пламя. Над ним на полочке стоял декоративный серебряный сервиз с гербом Дахарона. Вдоль остальных стен теснились забитые книгами книжные шкафы, у окна стоял большой письменный стол. На полу лежала шкура белого корда с оскаленной пастью.
Перед камином стоял низкий овальный столик, рядом с которым возвышались два массивных мягких кресла. В одном из них, спиной ко мне, сидел Кан, в его руках была зажата большая старинная книга.
Я неслышно подкатил к нему сервировочный столик, на котором в специальном гнезде стояла бутылка вина и рядом большое блюдо под круглой серебряной крышкой, и остановился сбоку и чуть позади него так, чтобы не попадать в поле его зрения.
Кан, не глядя, протянул руку вбок.
Я откупорил вино, наполнил бокал и вложил его в ладонь Черепа. Кан кивнул, все так же не поворачивая головы и не отрывая глаз от страниц книги, и сделал глоток.
– Хорошее вино, – одобрительно пробормотал он.
Сердце колотилось уже где-то у горла, рубашка, казалось, насквозь пропиталась потом. Я со звоном поднял крышку с привезенного мною блюда. Там оказалась тарелка с закусками. Я опустил зажатую в левой руке крышку на столик, одновременно сунув правую в карман надетой на мне красной ливреи слуги. Мои пальцы сомкнулись на хоросе.
Выхватив магический цилиндр, я, как кинжалом, ударил им Кана в шею. Но Череп стремительно развернулся и перехватил мою руку. Стальные пальцы орка сжались на моем запястье. Будь я чистокровным человеком, кость бы неминуемо хрустнула…
Я вырвал руку из хватки Кана и отскочил от него, по-прежнему сжимая в ладони хорос. Череп рывком поднялся с кресла и развернулся ко мне. Его глаза опасно сузились, на волевом лице пылал гнев.
– Кто подослал тебя? – рявкнул он.
– Твое прошлое! – с ненавистью ответил я.
Мой взгляд скользнул по стоявшему над камином серебристому сервизу. Так вот как он увидел мою атаку. Шри так! Я должен был подумать!
В руке Кана появился кинжал. Раздувая ноздри от гнева, он бросился ко мне. Я шарахнулся от устремившегося к моей груди клинка и в ответ ударил
