того, на улице царил полный штиль: листики на деревьях не шептались, трава не шелестела и даже птицы не желали петь.
Мне же эта тишина казалась особенно мрачной, тяжелой, горькой, а желание закричать – просто выплеснуть наружу всю душевную тяжесть – с каждым мгновением становилось все более невыносимым.
До торжественного обмена пленными оставалось меньше суток. И если для того же Олита это означало возвращение к родителям, по которым он все же успел соскучиться, то в моем случае ожидать чего-то хорошего не стоило. Да, император сказал, что меня приставят к Олли, но не уточнил, в каком качестве. До телохранителя я никак не дотягивала, для того чтобы завести фаворитку в моем лице – принц слишком молод. Няня из меня тоже не выйдет – это уже вообще ближе к абсурду. Кто еще? Гувернантка, горничная, личная помощница?
К сожалению, поговорить об этом с Келом у меня не получилось. Сразу после памятной встречи с императором он собрал самых верных соратников, и несколько долгих часов они обсуждали предложение его величества. Понятное дело, о своем родстве с правителем империи Клевер даже не заикнулся. Сказал лишь, что сам бы словам Олдара не верил. Я тоже присутствовала на этом совете, но свое мнение высказывать не стала. Да им никто особенно и не интересовался.
Тогда же было принято общее решение пока не спешить, посмотреть, как пройдет обмен пленными, какую линию поведения изберут миторы, как проявят себя простые зеваки, без которых точно не обойдется.
Никто не сомневался, что и это мероприятие тоже будет освещаться средствами массовой информации. Как же! Ведь такое важное событие должны обязательно увидеть все жители империи!
Кстати, из операции по усмирению восставших скелетов получилось настоящее шоу, а созданная мною роза вообще произвела фурор среди простого населения. Люди до этого хоть и знали, что магия может быть страшной, мощной, разрушительной, но многие из них даже не подозревали, что с ее помощью можно создавать и такую вот красоту. Обо всем этом мне стало известно из слухов, которые приносили из Харта – ближайшего к нам города – Этари и Ламилия. В пределах же Зеленой крепости тот мой глупый поступок обсуждать никто не стремился.
Наутро после ночного общего собрания Клевер уехал, причем умчался вместе с Этом, да еще и не на антарии, а на непонятном летательном аппарате, который местные называли амнилетом. Поговорить с ним я не успела, хотя мне было что ему сказать, о чем спросить, да и вообще… Но что хуже всего, только после отъезда Кела я неожиданно поняла, что кроме него больше ни с кем не могу поделиться своими мыслями, переживаниями. Никому не могу признаться, как страшно мне отправляться во дворец. Олли был слишком юн, Шейлу мне не хотелось загружать своими проблемами, а с Ламилией мы хоть и ладили, но все равно относились друг к другу прохладно.
Вообще, наше общение с девушкой Клевера сложно было назвать дружеским. Она хоть и говорила со мной вполне радушно, даже смирилась с тем, что живу в их с Келом доме, но явно очень ждала, когда же я все-таки перееду. Мое отношение к ней тоже нельзя было назвать однозначным. С одной стороны, я была благодарна ей за гостеприимство, терпение и понимание, но с другой… просто не могла видеть ее рядом с Себастьяном. Убеждала себя, что не имею права на нее злиться, и все равно сгорала от желания просто подойти и оттолкнуть их друг от друга.
Все последние два дня, несмотря на отсутствие в доме Кела, нас с Олли просто закармливали деликатесами. Полагаю, Ламилию так обрадовала новость о нашем скором отъезде, что она таким образом выражала свое счастье. Готовила настолько аппетитные блюда, что пальчики оближешь. А сегодня во время ужина даже показалась мне немного расстроенной. А на Олита вообще косилась с откровенным сожалением.
– Знаешь, мелкий, – сказала она, когда он уже поднялся из-за стола. – Я, наверное, буду по тебе скучать. Что ни говори, а с тобой здесь стало намного веселее.
– Ну, после таких слов я теперь точно вернусь, – бросил он, изобразив коварную улыбку.
– Возвращайся.
Мне подобных слов она не говорила, хотя это и не удивительно. Как бы ни складывались наши отношения, но я была девушкой – молодой, свободной, то есть потенциальной соперницей. Более того, Лами чувствовала во мне угрозу своему семейному благополучию. И пусть она старалась воспринимать меня как гостью и ученицу Клевера, но мое присутствие ее точно не радовало.
На улице становилось все более пасмурно, тучи продолжали мрачным пологом нависать над городом, а звуки грома накатывали все чаще. И, казалось бы, в такую погоду любой нормальный человек должен стремиться укрыться в теплом сухом помещении, устроиться с комфортом и просто переждать непогоду. Но вот я почему-то так и не смогла заставить себя подняться наверх, в отведенную мне комнату. Без присутствия Кела этот дом… да и весь этот город стали казаться мне душными, враждебными, чужими. Наверное, потому меня и понесло к реке.
Может, это и странно, но на всей огромной территории, находящейся под куполом защиты Зеленой крепости, только на этом скалистом берегу, том самом, где мы часто тренировались, я чувствовала себя уютно. Именно здесь мне наконец стало хоть чуточку легче.
Из-за пасмурной погоды стемнело сегодня куда быстрее, чем обычно. Но даже после наступления ночи я не стремилась вернуться в город. Просто сидела на теплой каменной плите и смотрела на воду. На душе было так же хмуро, как на небе. Мысли скакали от одного к другому. Хотелось просто забыться, не думать. Закрыть глаза и на какое-то время абстрагироваться от всего. Отрешиться от мрачной реальности и… представить, что я не одна.
Боги, а ведь, по сути, кому в этом мире вообще нужна Элира Тьёри? Есть ли в нем хоть кто-то, кому не безразлична моя судьба? Родители? На самом деле с того дня, как тринадцатилетней девочкой меня увезли из дома, я видела их всего несколько раз. Да, они любили меня, мы исправно обменивались
