И нежные губы коснулись моих губ.
Почему-то в этот раз все было по-другому. Когда я целовалась со старшекурсником, то чувствовала любопытство и немного брезгливость, хотя он был привлекательным и чистоплотным юношей. А тут мне показалось, что я глотнула того самого сладкого мятного напитка, который Дэймонд заставил меня выпить в пабе после допроса. Я забыла о стеснении. И о том, что нахожусь в мужском теле – слишком большом и сильном для меня. Стало жарко, по венам побежала не кровь, а горячая лава. Дэймонд мягко надавил языком, заставляя приоткрыть губы. Внутри меня задрожала тонкая струна. Я доверяла Дэймонду. И я хотела его. Хотела впустить, ощутить его, раскрыться перед ним полностью.
В ушах зазвенело. На мгновение я полностью утратила чувство ориентации. Словно какая-то неведомая сила приподняла и крутанула меня в воздухе, а потом это прошло.
Я все еще целовалась с Дэймондом, только теперь что-то было не так. Теперь я стояла, а не сидела на кровати. И мои пальцы – тонкие, женские пальцы – зарывались в короткие волосы дроу.
– Ой! – Я отпрянула, прервав поцелуй. С изумлением глядя на него – все такого же темнокожего, беловолосого, плохо выбритого и похожего на пирата. С дыркой вместо серьги в ухе и с наглой улыбочкой, которую я за эти дни привыкла видеть на совсем другом лице.
– Смотри-ка… – протянул дроу. – А сказки не врут, поцелуи и впрямь творят чудеса. Как насчет еще одного маленького чуда, адептка Райденберг? Или мне сходить за клубничным желе?
– Спасибо. – Рисса стояла у стола, сжимая в руках пергамент с размашистыми каракулями и неуверенно переминаясь с ноги на ногу. – Не думаю, что заслужила эту благодарность на самом деле. Я чуть не угробила тебя.
– Благодарность – это меньшее, что скупердяй Окено мог для тебя сделать. – Усмехнувшись, я поднялся с кресла и приблизился к ней, бросая многозначительный взгляд на вездесущего Клайва.
– А, да, – засуетился друг, – у меня же дела. Не скучайте, ребятки, я скоро…
– Не спеши, – крикнул ему вдогонку, поправляя прическу смущенной девушке. – Скажи, Рисса, тебе никто не говорил, что фамилия Райденберг звучит слишком вычурно? Ее бы укоротить и немного переиначить.
– На Брумс? – Милое личико адептки побледнело сильнее обычного.
– Типун тебе на язык! – У меня даже кулаки непроизвольно сжались от такой перспективы. – Ройс, детка. Карисса Ройс. Звучит, а?
– Ты предлагаешь… – она растерялась. По хорошенькому личику было видно, что Рисса совершенно не ожидала от меня подобных слов. – Ты серьезно?
Вот ведь чудачка! Так удивляться после того, как мы час целовались в больничной палате, ожидая, пока придет врач и выпишет ее. Между прочим, мне стоило немало сил сдержаться и не пойти дальше.
Правда, с того дня мы не виделись почти неделю. У Кариссы началась сессия, а Окено решил, что, раз уж я раскопал это дело, мне им и заниматься. В чем-то хитрый шеф был прав. У меня имелся свой интерес засадить Брумса за решетку так надежно и качественно, как только это возможно.
Но ведь Карисса не могла подумать, что я просто забыл о ней? Или могла?
– Более чем серьезно. А это – что-то вроде свадебного подарка. – Я открыл верхний ящик стола и вынул оттуда кипу разноцветных бумажек.
Затаив дыхание, я наблюдал, как она медленно разворачивает их, как вчитывается…
Карисса подняла на меня огромные от изумления глаза:
– Это же… Дэймонд, это они?
– Да. Здесь все. По крайней мере, все, что мне удалось отыскать. Думаю, ты найдешь для них какое-нибудь применение. Скажем, камин разжигать.
– Дэймонд!
Она с восторженным визгом бросилась мне на шею. Векселя Чейсера Райденберга разлетелись по кабинету ворохом осенних листьев.
О чем можно думать, когда тебя целует такая девушка? Я вот жалел, что не пригласил ее к себе домой для вручения подарка. Клубничного желе у меня нет, но шоколадный мусс вполне может его заменить.
Нам с Окено еще предстоит выяснить, для чего Брумс заказал у погибшего Саймира проклятие перемены тел и разузнать, успел ли негодяй перепродать его кому-нибудь. Предстоит суд, борьба с нанятой мерзавцем армией адвокатов…
Но со всем этим можно разобраться и потом, а сейчас я целиком и полностью отдаюсь в благодарные объятия своей практикантки.
Карисса Ройс. Звучит, а?
Елена Вилар
