– Более чем, – кивнула я.
Именно в этот момент на площадь вышел Давас, приковывая к себе мой взгляд, а сопровождали его Кит и Леон. Все трое как на подбор высокие, статные, в черных одеждах с развевающимися на ветру плащами. Я же как бледная моль, в бело-сером платье, больше похожем на саван, и сером задрипанном плаще.
Лииен ткнула меня локтем в бок. Очнувшись и сжав на прощание ее руку, я направилась к храму. Спустя пару шагов обернулась и, заметив слезы на глазах подруги, кинулась к ней, обнимая и прижимая к груди:
– Ли, все будет хорошо. Просто поверь, я найду тех, кто напишет твою сказку до конца, и в ней точно будет счастливый конец!
– Правда? – с робкой надеждой в голосе спросила девушка.
– Если что, сама напишу! – хмыкнула я.
– Вот уж Бездна упаси, – отстранилась Ли, робко улыбаясь. – Тебе пора.
Кивнув, подхватила полы плаща и длинного платья и поспешила к храму. Давас уже стоял в дверях, ожидая меня. Стоило нам переступить порог, как закрывшиеся двери отрезали нас от внешнего мира. Лорд Ниран скинул свой плащ и помог мне. В помещении мы были одни, но стоило сделать несколько шагов вглубь, как раздался стук каблуков.
– Все-таки пришли, – услышала я голос той самой дамы, которая некоторое время назад оповещала меня о том, что сделка принята. – Идите в центр.
Я словно со стороны наблюдала за тем, как свершался древнейший обряд, созданный самой Бездной. Согласно легенде, я отдавала свою суть в обмен на желание, а он, мужчина, принимал меня в обмен на то, что я буду свободной. Ритуал древнее тех, что соединял любящие сердца и души. После обряда жизнь двоих принадлежала лишь одному. Нужно было безгранично доверять партнеру, чтобы решиться на это, или… знать, что ты делаешь это именно для того, чтобы уйти.
Возможно, где-то и был другой смысл, но мы с Ли нашли лишь этот. Все просто: мы с темным лордом должны были пройти обряд полного соединения не на физическом уровне, а на ментально-духовном, став единым целым. Так как я всего лишь человек, то его темная сущность поглотит меня, выпустив из этого мира, и я смогу… должна… вернуться домой!
Это ведь сон? Просто волшебный, красивый, но сон. Давас с непроницаемым лицом стоял напротив меня, удерживая мои похолодевшие пальцы в своих горячих руках. Я тонула в его глазах, будто в бушующем черном море, желая лишь одного – не пропасть навсегда. Он произносил слова, а я повторяла, с каждым звуком становясь легче.
– Готова? – хрипло спросил Давас.
Все, на что хватило моих сил, – это робко кивнуть. Темный лорд дернул меня к себе и, прижавшись губами к моим устам, обжег… Последнее, что восприняло мое сознание, это тающий девичий силуэт и руки Даваса, испачканные моей кровью, у ног темного лорда валялся узкий стилет с россыпью белых и черных камней.
– Я все равно буду тебя любить… – прошептали бледные губы темного.
Ноги мужчины подогнулись, и, упав на колени, он спрятал лицо в окровавленных руках, а я…
– Прости! – беззвучно крикнув, взлетела, чтобы тут же упасть в живой огонь… В Бездну!
– Твою мать! – прохрипела я, пытаясь разогнуться.
Я лежала на полу в коридоре. Все тело затекло. Руку, на которой покоилась голова, покалывало от пережатого кровоснабжения. Спина ныла, а живот замерз. Кое-как приняв сначала сидячее, а потом и положение «на карачках», опираясь о стену, я поднялась, чтобы взвыть от болезненных ощущений во всем теле.
– Дома… – выдохнула я. – Твою ж мать! Это как я так приложилась, что мне приснилась такая ерунда?! Все, больше никаких книжонок и сказулек! Буду читать только русскую классику!
Добрела до комнаты и, опустившись в рабочее кресло, вывела компьютер из спящего режима.
– Пять утра… хм… и все то же третье января, – вслух оповестила я. – А ощущение, что полжизни прошло… Все! Больше никаких конкурсов! Вот доделаю этот и больше никогда…
На следующий день я проснулась лишь к полудню. За окном в очередной раз потеплело, что позволяло не кутаться в одеяло. Шлепая босыми ногами по ламинату, я продвигалась из ванной в кухню. Как всегда, встать встала, а окончательно проснуться не потрудилась. Когда живешь одна, то все всегда на своих местах, так что глаза можно открывать лишь при особой необходимости.
Звук кофемолки. Шипение кофеварки. Щелчок тостера. Фанфары телевизора и…
– Твою ж мать! – выдохнула я, во все глаза смотря на странный белый лист с мелким убористым почерком и черной окантовкой, что лежал по центру
