думать о любви или о поцелуях. Если бы мне даже и хотелось ощутить вкус поцелуев с кем-то помимо Гэйлорда, я не могла позволить себе разбить чье-то сердце.
В моей будущей жизни не было места любви. Я собиралась посвятить себя молитвам и Темной Богине, стать ее жрицей… Лишь это снимет проклятие с Аликтона. И только это меня волновало. А день рождения, весельчаки дроу, покупка платья…
Я устала от длинного вечера. Приятно и немного больно стало от вихря воспоминаний, которые вызвала маленькая поземка…
– Ксана, – я подняла голову, чтобы сказать подруге, что ухожу, и…
Если бы я не сидела, я бы точно упала. Потому что как можно спокойно принять идущее к тебе волшебство?
Как можно оставаться в своем уме и сознании, когда ко мне от входа в таверну крадучись шла большая пантера? Смертельно исхудавшая, с невозможно знакомыми сверкающими янтарными глазами…
Слезы навернулись мне на глаза, любуясь увиденным и мешая сделать то же самое мне.
Черная пантера. А в зубах у нее какой-то сверток с желтой ленточкой или… Не ленточка – бант. Мой желтый бант, тот самый… Но как?!
Или снова все звуки исчезли, или ни у кого не было слов, как и у меня. Только дыхания со всех сторон. И удивленный сдавленный выдох – мой.
Пантера остановилась напротив меня. Сверкнула глазами в сторону, и я услышала звук отодвигаемых стульев. Кажется, я осталась одна. Одна с ней… с ним…
– Ты… – прохрипела я и схватилась за горло, не в силах вымолвить ни слова.
Пантера положила мне на колени сверток, выжидающе сверкнула глазами и замерла. Сверток я раскрывала, наверное, слишком долго – так тряслись мои руки, а когда раскрыла…
Всхлипнула – не смогла удержаться, увидев кинжал, который мелькал раньше в видении. Но что это значит? Он знает, что для ритуала нужен именно этот кинжал, и…
– Помнишь, – услышала я над собой голос мужчины, который занимал все мои сны. – Помнишь, что я спрашивал у тебя, маленький воин? Примешь ли ты мое сердце вместе со мной? Согласишься ли стать моей половинкой? Или захочешь вырезать его и убедиться, что оно только твое? Выбери, маленький воин.
Когда я смахнула слезы, увидела напротив заметно похудевшего, но такого родного, такого любимого Гэйлорда. В форме Ночной стражи, позволяющей рассмотреть, что передо мной уже не капитан – нет, майор! Так быстро, всего за каких-то бесконечных три года разлуки…
– Но, Гэйлорд, я… – Замолчала, не в силах признаться, сказать, что я ведь хотела его спасти, а он…
– Проклятия нет, маленький воин.
Меня подхватили и обняли, чтобы могла стоять. Вытерли слезы.
– Я уже говорил, что наш род проклясть невозможно. Но твое предсказание я запомнил. И все эти адовы годы я следил за тобой, ни на минуту не упуская из виду. Я знаю, что ты задумала, но пусть простит меня Темная Богиня, я оставлю тебя себе!
– Себе? – потрясенно спросила я и сбивчиво прошептала: – А как же… ты же говорил, что у тебя… и твоя сущность пантеры… Гэйлорд, я не хочу… не могу стать для тебя одной из… и очередной я тоже не могу…
– Отлично, – он прижал меня к себе еще крепче, – это как раз то, чего я хочу. Стань для меня единственной!
– Кхм… – послышался голос Ксаны.
Я перевела потрясенный взгляд с Гэйлорда на нее. Подруга накинула на себя шубку, взяла под руки двух наших знакомых дроу и нацелилась к выходу.
– Мальчики, здесь все понятно, а у нас дела! Мы с вами идем выбирать красивое платье!
Дроу взвыли, попытались вырваться. Но кто бы их отпустил?
– Жду вас на балу! – оглянувшись у самой двери таверны, подмигнула мне подруга. – Лалия, ты задолжала мне серьезный разговор. И прямо сейчас предупреждаю тебя: мы будем говорить с тобой о твоих тайных помыслах! Я хочу знать подробности!
Она и дроу ушли, а я посмотрела на лорда, на кинжал, который сжимала в руке, и…
– Я буду беречь твое сердце, Гэйлорд, – пообещала ему.
И когда он поцеловал меня, сдержала слово и отвела руку себе за спину, чтобы даже случайно не ранить его…
P.S.
Кстати говоря, и кинжал, и чаша пригодились этой же ночью. Едва часы отбили полночь и мне исполнилось восемнадцать, Гэйлорд налил в чашу вина и, сделав надрезы на наших ладонях, выдавил в него несколько капель нашей крови. А потом мы выпили напиток и…
И, в общем, я вышла замуж.
Через три дня, когда Гэйлорд смог успокоиться, а я унять стыдливость, мы съездили к родителям и сообщили о случившемся. Мама, как и я,
