Я собиралась было ответить, но очень старательно отламывала кусочек торта, а тот не поддавался, из-за содержащегося в нем изюма, в итоге я не удержала ложечку, та соскользнула, изюминка вырвалась из коржа и, взлетев в воздух, шлепнулась Эдвину на его достаточно длинный нос.
— Шалить, — решила я.
— Что? — вопросил наш суровый воин, стирая салфеткой крем с лица.
— Я бы с удовольствием пошалила, — искренне призналась я. — Вот этого я точно никогда не делала на свои дни рождения.
Некроманты переглянулись.
Гобби подскочил, сбегал к столу, написал чего-то на листке, а когда вернулся, продемонстрировал нам всем надпись:
«Всегда мечтал над газетчиками поиздеваться».
— То есть? — спросил Дан.
Гобби опять сбегал к столу, а когда вернулся, показал:
«Вы отвлекаете, Пауль и Салли отбирают рабочие блокноты, я пишу».
Эдвин молча встал, всем налил. Все выпили.
— Наши биографии не употреблять, — предупредил Норт.
Гобби радостно закивал.
И тут я поняла, что мне все это как-то уже не очень нравится.
— Слушайте, давайте не будем, — осторожно начала я. — Не будем же мы сейчас отлавливать газетчиков по темным углам и… И вообще все уже спят.
— Восемь вечера, — сообщил Эдвин.
— Никто не спит, и даже не собираются, все пьют на вечеринке, газетчики тоже там, — весело мне улыбаясь, добавил Дан.
— На какой вечеринке? — не поняла я.
— В честь твоего дня рождения, — рыжий сверкал широкой улыбкой.
— А… — я указала на стол, на мерцающие кристаллы, — это как?
Норт встал, обошел стол, подошел ко мне, протянул руку и, едва я поднялась, тихо сказал:
— Я подумал, что у тебя будет слишком паршивое настроение после всего и вечеринка тебя не порадует. Так что да, там все пьют без нас. Идем?
Мне как-то вовсе расхотелось куда-либо идти, но тут Гобби опять поднял листок с надписью «Всегда мечтал над газетчиками поиздеваться», и это все решило.
Через несколько минут я, заново причесанная, стояла у стены рядом с Даном в ожидании, когда вернутся Норт и Эдвин, которые умчались всех подготовить. Нежить убежала вместе с ними.
— Что будешь делать? — внезапно очень серьезно спросил некромант.
— Постараюсь всем улыбаться, — заметно нервничая, ответила я.
— Вопрос не про вечеринку, — парень протянул руку, сжал мои пальцы, — я про ректора…
Молча высвободила ладонь. Задумалась, после тихо призналась:
— Не сдамся.
Дан шумно выдохнул, затем тихо сказал:
— Мне сложно тебя понять, любая другая воспользовалась бы привилегиями.
— Я не знаю, как поступил бы кто-то другой, Дан, возможно, у них есть что-то еще, а у меня есть только я сама и ничего больше. И если я себя потеряю, смысла жить дальше уже не будет.
Некромант помолчал, затем сказал:
— С завтрашнего дня начнутся усиленные тренировки, тебе нужно будет придумать что-то, чтобы Гобби смог выстоять на Королевских играх.
— Понимаю, — ответила я.
— Не понимаешь. — Дан повернулся, внимательно посмотрел на меня. — Формат игр полностью изменен, мы будем сражаться наравне с нечистью, и хитрость умертвия здесь обернется против тебя. А до финала ты будешь в команде.
Промолчала, глядя в стену перед собой.
И, словно повинуясь моему взгляду, стена неожиданно исчезла, открывая проход, в который я, естественно, шагнула, слишком поздно услышав возглас Дана:
— Риа!
Но отступить я уже не смогла — вены Некроса сомкнулись за моей спиной, оставляя только один путь — вперед.
Однако даже осуди меня кто-либо за трусость, я бы все равно не сдвинулась с места, потому что за пеленой мерцающего перехода отчетливо виднелся кабинет ректора. И страх, дикий заставляющий оцепенеть ужас, несмотря на хмель, будораживший кровь, охватил всю меня. Я не хочу туда идти,
