Плохо…
Говорят, что тот, кто принял ислам, становится правоверным и братом всем остальным правоверным сразу. Увы, это не так. Только тот, кто с детства рос в страхе перед Аллахом Всевышним, только тот, кто с детства вдохновлялся рассказами о битвах Халифата и великих подвигах шахидов, только тот, страх перед Аллахом которого составляет самую суть его личности, только тот может и должен считаться настоящим правоверным.
Но увы. Приходится работать с тем, что есть.
Бригадир подобрал телефон и начал набирать номер канцелярии рахбара…
Бывший Йемен
Близ Сааны
20 июня 2031 года
– Готов?!
До сих пор не могу привыкнуть к командам. В IPSC повышенные требования безопасности. Первая команда, которая подается, – стрельбище под огнем, с этого момента никто не имеет права находиться далее определенной черты. Далее зарядить, приготовиться – по этой команде примыкаешь магазин, досылаешь патрон в патронник и снимаешь с предохранителя. Дальше вопрос «Готов?» – должен подтвердить готовность к выполнению упражнения, дальше внимание – последняя команда, сигнал таймера, может прозвучать в любой момент – и собственно, по таймеру стреляешь. Здесь ты перемещаешься по импровизированному полигону с заряженным оружием, а вместо обычного порядка команд только две – готовности и огня.
– Готов.
– Огонь!
Видно через обычный старенький «ЭОТЕК» хреново, но ничего.
Первая очередь идет пристрелочная – из пулемета легко стрелять, потому что там часть патронов трассирующая, можешь корректировать огонь по факту. Два трассера уходят к цели, ложатся удивительно близко.
– Дальше!
Да сам вижу. Корректирую и очередью прошиваю бочку. Приноровившись, снимаю вторую и третью. Необычна и сама стрельба очередями – когда твое оружие бьет только одиночными, контролируешь каждый выстрел. Пулемет имеет другое назначение – ты накрываешь огнем цель, и неважно, даже если одна-две пули из десяти попадут в цель, это уже хорошо. Пулемет может вести и прикрывающий огонь – когда головы не поднять. Как нам объяснили в тренинговом центре, вообще пулемет нужен в основном для того, чтобы поражать групповые и замаскированные цели, – ведешь максимально плотный огонь и поражаешь цели просто по закону математической вероятности. Если бы я был буддистом, то сказал бы, что у пулемета другой дзен, нежели у винтовки.
Но я не буддист.
Остаток короба я не расходую. Все цели поражены – чего еще надо?
– Стрельбу окончил, цели поражены.
В IPSC есть команда «разрядить, показать», но тут этого нет. Просто оставляю пулемет на огневом рубеже, даже неразряженным, и встаю.
Мой напарник по вертолету хлопает меня по плечу:
– Добре. Добре…
– Русы хорошие воины. Не хуже нас…
Это сербы. Точнее, не сербские сербы, а боснийские сербы. Они составляют значительную часть наемников тут, потому что никакой нормальной работы на их родине нет. Идиотское, нежизнеспособное государство с тремя правительствами разом, для каждой из общин Боснии и Герцеговины. По мне так и одного правительства более чем достаточно, даже слишком. Большая часть боснийцев зарабатывает за границей. Часть просто работает, часть – на таких вот военных шабашках. Сербы прибились к русским из чувства общности и близости языка. Мусульмане, как я понял из разговоров, работают на британцев, что само по себе говорит о многом. Например, о том, кому выгодно все то, что здесь, на хрен, происходит.
Под слова «добре, добре» идем к столу. В Йемене нет коров и, по понятным причинам, свиней, поэтому йеменцы питаются либо бараниной, либо козлятиной. И то и другое – мясо скверное, у баранины очень тугоплавкий жир, а козлятина – вонючая, не зря говорят – пахнет козлом. Здесь постоянный лагерь, и потому сербы жарят мясо так, как делают это арабы. Раскаленный до красноты противень, около которого становится жутковато, мясо быстро бросается на него, так же быстро переворачивается. Когда жаришь на таком раскаленном противне, мясо покрывается корочкой сразу, и из него не выходит сок. Лично я при виде этого противня какое-то неприятное чувство испытал, передернуло вроде. Обожжешься на таком – полруки оставишь.
К мясу лепешки, зелень. А вообще наемники здесь, как и местные, жуют кат. Как я понял, кат притупляет чувство голода, что немаловажно в стране, которая никогда не наедалась досыта. Но я кат жевать не собираюсь. Пусть даже чувствовать себя буду хуже, чем остальные.
Что касается каравана, то мы его довели без трабблов. Вертолет летел, конвой почти не было видно из-за пыли, никто на него не нападал. Потом нас заменил другой такой же вертолет, а мы сели на одной из промежуточных площадок для дозаправки. Завтра возьмем другой конвой и пойдем в другую сторону – как я понял, в сторону Омана и Саудовской Аравии, в пустыню. Так тут и работают контракторы, перемещаются от площадки к площадке, берут
