запроса о восстановлении доверия инвесторов к корпорации «Цеппелин».
– Я уже тряхнул пару знакомых мне чинуш. Клянутся, что все уже решено. По секрету сказали, что только одних взяток вышло на два миллиарда лат.
– По секрету?
– Ну, жить-то любой твари хочется.
– Сайрус, пометь, мне нужен контакт с тем или теми, кто смог придумать и провернуть эту аферу. Продолжай…
– Теперь, собственно, по самому покушению. У одного из менеджеров, покойного звали Джон Чамбер, были свои ручные отморозки.
– За что он отвечал в «Цеппелине»?
– Его зона ответственности – это финансовый контроль. Анализ ключевых показателей эффективности, проверка достоверности управленческой отчетности, контроль использования денежных средств. Выявление налоговых рисков в ходе проведения мероприятий по налоговой оптимизации.
– Вот скажи мне, ты специально дураком прикидываешься, что только кулаками умеешь работать?
– А так интересней. Командировки. Свежий воздух. Люди интересные встречаются.
– Паяц. Ладно, проехали. Ты скажи, как убрали управленцев «Цеппелина»?
– Профессионально. Дождались, когда они соберутся на свою очередную встречу, и исполнили. Ни охрана, ни обслуга ничего не видела. Шесть трупов, все с контрольными.
– Повезло им. Ну хорошо. А эти отморозки что?
– Их нацелили на майора. Вот только автоматизированная система безопасности в космопорте подменила данные, и вместо некого Саломатина лифт привез их к вашему сыну и его гоп-компании.
– Как они перепутали?
– Нарики. Были под дозой. Состояние аффекта. Доверились предоставленной информации.
– Что ты узнал по тому парню, что спас моего сына?
– Тут такое дело, шеф. Есть проверенная информация, что его негласно опекает председатель юридического комитета сената Империи.
– Насколько негласно?
– Ну, всех подробностей я не знаю. Один из кураторов факультета в неофициальной беседе сообщил, что сенатор, как почетный член совета наблюдателей университета, составил мальчику протекцию.
– Узнал, кем он ему приходится?
– Шеф, вы серьезно? Это точно не мой уровень. Влезать в дела такого человека себе дороже.
– Они встречались – мальчик и «наш дорогой друг»?
– Нет. Вообще никаких контактов. Только просьба зачислить и все. Три раза помощник сенатора интересовался успехами мальчика. И попросил в последнем разговоре, чтобы при распределении на практику, после первого курса, сначала спросили у них.
– Откуда у мальчика тогда такая подготовка, а у тебя такая информация?
– У меня не было времени да и ресурсов копнуть глубже. А по инфе, спасибо парням из вашей службы охраны. Они его проверяли.
– Зачем проверяли?
– Они методично собирают досье, разумеется, конфиденциально, на все окружение вашего сына.
– Сайрус, начальника службы охраны ко мне на беседу через тридцать минут. Далее, возьми на контроль, куда будут трудоустроены выжившие высшие менеджеры «Цеппелина».
– Шеф, а их уволят? – Помощник оторвался от своего коммуникатора.
– Сайрус, конечно, уволят. Сотрудники с такой репутацией акционерам «Цеппелина» точно не нужны. А трупов в этой истории уже предостаточно. И еще, соедини меня с сенатором Мазуром.
– Шеф? Я свободен? Все документы я скинул Сайрусу.
Кроненберг поймал утвердительный взгляд помощника и покровительственно кивнул:
– Неделю на разграбление… Ну чего там сам пожелаешь разграбить.
– С дорогой?
– Не наглей. Премию получишь двойную. Все давай отдыхай, Алексей…
Характерная вибрация начала разгона пассажирского лайнера проникала даже сюда, в каюты класса «люкс».
Андрей с наслаждением упал в мягкое кресло и включил режим массажа. После очередного курса лечения, муторных разбирательств и допросов его, наконец, отпустили назад на родной крейсер.
Прокурорские и прибывшие высокие чины из имперской СБ сцепились намертво во имя решения вечного вопроса «кто виноват и что делать», и лишние свидетели им были уже не к чему.
